Триатлон, Иван Житенёв: как я стал Ironman.

Иван ЖИТЕНЁВ: КАК Я СТАЛ IRONMAN

 

 

 

Этот материал впервые появился на свет в форуме официального сайта журнала «Лыжный спорт» www.skisport.ru сразу после возвращения героя и автора рассказа, Ивана Житенёва, из Цюриха в Санкт-Петербург. Тогда эта история покорения обычным лыжником-любителем самой престижной триатлонной гонки — Ironman (что в переводе с английского языка означает «железный человек». — Прим. ред.), являющейся, пожалуй, одним из самых сложных физических испытаний в мире спорта, вызвала огромный интерес у посетителей сайта. И вот теперь мы решили опубликовать этот рассказ с фотографиями в журнале «Лыжный спорт», чтобы он стал достоянием следующих поколений лыжников

 

«Л.С.»

Городские улицы Цюриха. фото: Юлия Житенёва.

4.50. Встал.

Всего смог проспать часов пять, может, чуть больше. Вдобавок к предстартовым волнениям, полночи под окнами горланили безумные футбольные фанаты — в соседней Германии шёл чемпионат мира. Немного спасли плавательные беруши.

 

Завтрак был с вечера уже у меня в номере. Поел мюсли и хлопья с молоком, немного сыра, пару печений. Кусок в горло лез неохотно.

 

Намазался лабрикантом с SPF25 (чтобы он впитался получше) и в 5.30 сел в такси.

 

5.45. Я в транзите. Состояние слегка зомбированное, но нервы уже отпустили, и соображал более-менее неплохо. Взял у соседки велосипедный насос, начал резво подкачивать заднее колесо и тут вдруг понял, что шкала на нем не совпадает: шкалы в Bar и PSI изменены местами. В результате в моём заднем колесе оказалось 11, вместо максимальных 8 атмосфер. Срочно приспустил колесо. Может быть, эта временная перекачка и оказалось причиной будущих проблем.

 

Оставил бутылки с напитком на велосипеде, набил гелями и энергетическими шоколадками велосумку, сдал продукты на велостанцию и на одну из беговых станций. Организаторы Ironman Switzerland собирают на старте у участников пронумерованные пакеты и развозят их по заранее указанным питательным пунктам. Очень удобно. Удивительно, что этой услугой пользуется не так много участников.

 

До старта еще 50 минут, а я уже сделал всё запланированное. Заняться нечем.

 

Покинув транзит, оставшиеся до открытия старта время провёл сидя на берегу Цюрихского озера и любуясь окрестностями. Я очень старался начинать следовать недавно вычитанному первому совету начинающего айронмена — Enjoy the day .

 

6.30. Стали пускать на стартовую поляну.

 

Половина участников быстро надела «гидрики» и плюхнулась в воду — разминаться. Я таким энтузиазмом не проникся. Старательно поглядывая на часы, медленно и тщательно обмазался еще раз с ног до головы защитным лабрикантом.

 

6.40. Начинаю влезать в костюм.

 

6.50. Полностью готов. Судья скомандовал всем участникам покинуть воду. Все, кроме группы профессионалов, должны были стартовать с берега. Я нажал на кнопку Start — Polar показал 105 уд/мин. Удивительно мало, думал, что мандраж будет сильнее.

 

6.55. Все подходят к кромке озера и сбиваются в плотную кучу. Я неожиданно понимаю, что по старой марафонской привычке стою уже практически в первом ряду, и к тому же прямо в середине толпы. Понимая, что за год тренировок сильным пловцом я так и не стал, пробираюсь вправо — назад, чтобы потихоньку начать плыть. В этот момент дают старт. Нажимаю на Полар — вижу пульс 0, думаю «фиг с ним, намочится в воде — заработает», и закрываю его рукавом костюма.

Швейцария славится на весь мир своими часами и банками… В частности, эти красивые часы и филиал крупнейшего швейцарского банка Credit Suisse, представленного более чем в 50 странах мира и по итогам 2006 года насчитывающего активов на сумму 1,01 триллиона долларов, были запечатлены у холла гостиницы Beyer. фото: Юлия Житенёва.

Начинаю потихоньку плыть, старательно избегаю «месилова».

 

Плыли 2 круга. В общем, работалось довольно комфортно, плыл «в растяжечку», не напрягаясь, радовался, что нахожусь внутри некоей группы, т.е. участники не бросили меня и не уплыли все вперед, как это было в Локарно в прошлом году.

 

Предыдущие старты приучили к плотному контакту с другими пловцами, поэтому легкие периодические удары по голове и корпусу не выбивали меня из колеи.

 

Думаю, что в связи с трудностью поддержания прямого курса в открытой воде, участники проплыли от 4 до 4,5км, мне кажется, что я особо лишнего не напетлял.

 

На выходе  из воды — довольно неудобный мостик, выбраться на который самостоятельно было довольно проблематично, но там стояли волонтеры, которые друг за другом, как морковку, выдергивали народ на сушу.

 

Вылезаю, задираю рукав «гидрика» — две новости. Плохая — пульс «0»! Хорошая — время, как в идеальном плане на гонку, 1 час 30 минут. При этом я точно уверен, что не перенапрягся и действительно плыл очень расслаблено. Конечно, за 4 километра руки в тяжелых рукавах гидрокостюма изрядно намахались, но все в пределах ожиданий и нормы (как я ее себе представлял). Пока бежал к велосипеду, прислонил часы к передатчику (на лыжах Polar частенько после этого оживал) — ноль эмоций, не ожил прибор. Была мысль остановить отсчёт времени совсем, потом запустить заново, но было жаль потерять на часах общее время гонки.

 

Прибежал в Т1. Увидел, что велосипедов опять осталось пронзительно мало, а мне казалось, что в плавании за прошедший год я лихо добавил — ан нет!  (в протоколе 1571 место из 1830 участников — очень сильно они плывут). Снял «гидрик», надел номер (Race belt — классная вещь для триатлона, очень рекомендую всем увлекшимся), очки, шлем, медленно и обстоятельно обтёр ноги, надел носки, туфли, схватил «вел» и вперед — на велоэтап.

 

Сел на «вел», начал понемногу лениво крутить. Вспоминаю совет, что после того, как тело переходит из горизонтального в вертикальное положение, первые несколько минут пульс сам собой зашкаливает и поэтому желательно ничего не пить. У меня непонятно чего куда зашкаливает — самочувствие неплохое, на Поларе — «0». Подождал для профилактики минут пять, начал пить, сильно повело вправо и я проехал метров пять шоркая передним колесом по бордюру справа и чуть не упал. Устоял. Однако получается, что всё-таки наплавался и качает меня прилично! Аккуратненько попил еще немного, выехал из города, покатили по равнине вдоль озера, скорость 29-32 км/час. Эх, жаль тут запрещено лидирование! Но на этом триатлоне самое мягкое запрещение — до этого я участвовал там, где минимальное расстояние было 10 и 7 метров, а здесь всего 5. Постоянно был в поиске лидера, за которым было бы комфортно катить в 5 метрах сзади. Успехов в этом особо не достиг, за все 180 км, думаю, что «повисел» километров 40-50, не больше. Потихоньку подкатили к горе. С 19-го километра начинается подъём, который то больше, то меньше, идёт до 33 км. Съел гель, начал работать, изо всех сил стараясь не напрягаться. Удалось закатить наверх и при этом ни разу не встать с педалей. При моих звездах 50/36 и 11-23 даже не думал, что у меня это получится. Правда, получилось это только на первом круге. Вообще-то надо было не слушать питерских велоспецов и ставить систему 50/34 или даже triple 30/39/53 вперёд и кассету что-то вроде 11-25. Они, советчики-гонцы, ездят обычно группой и не в Альпах. А тут один на один с этими горищами, да еще надо силы экономить. В общем, мне надо ставить звёзды «как у дедушек» и не выпендриваться.

Цюрихское озеро достигает 40 километров в длину, а ширина его варьируется от одного до четырёх километров, тем не менее, это не самое большое озеро в Швейцарии. Большое значение имеет то, что на берегу водоёма стоит Цюрих — самый крупный швейцарский город, финансовая и экономическая столица страны. Берег Цюрихского озера — одно из лучших мест для вечерних прогулок, здесь можно отдохнуть в спокойной обстановке, но при этом оставаться вблизи большого города. По воде можно прокатиться на прогулочных катерах и даже колёсных пароходах, а любителям пеших прогулок можно просто бродить по набережным и дышать свежим воздухом, который считается здесь необыкновенно чистым. фото: Юлия Житенёва.

На протяжении всего водного пути, который составляет ни много ни мало 3 километра 800 метров, спортсменов сопровождают катера и вертолёты медицинских служб. фото: Ironman. Ch.

На подъёме был участок со спуском, на котором можно было передохнуть — сгрыз там шоколадку Изостар — легла как-то боком, решил впредь есть только гели.

 

Очень радовали зрители, стоявшие стеной на вершине подъёма, асфальт весь исписанный разноцветными красками с обращениями к участникам. А ещё классный плакат, красовавшийся на альпийском доме незадолго до конца подъёма — «REAL MEN DON'T NEED MOTORS! GO-GO-GO!».

 

В конце горки был пункт питания. Сбросил пустую флягу, взял свою полную, поехал дальше.

 

Спустились вниз, равнина 10 километров, Цюрих, потом «Heartbreak Hill». На самом деле Хилл ничего особенного, намного короче первого, но просто он круче и все проходят его, вставая с седла. Все группы поддержки участников приезжают поболеть именно сюда. Со стартового городка сюда курсирует shuttle-bus и постоянно привозит всё новые группы зрителей. Тут каждый может почувствовать себя гонщиком Тур де Франс, не меньше — едешь по узкому коридору среди огромной ревущей толпы, весь асфальт в цветной краске, жарища, солнце печёт дико, пот заливает очки, и все участники хрипят и прут в гору стоя на глазах у своих родных и друзей!

 

Мне очень понравилось !

 

Потом спуск, 5 километров равнины и конец первого круга.

 

Первые 60 километров на велосипеде я преодолел за 2 часа 8 минут. Хотелось ехать круг по 2 часа ровно, но при этом я понимал, что вся велогонка за 7 часов — это тоже неплохо, особенно если останутся силы достойно бежать марафон.

 

Поехали второй круг. Старался смотреть по сторонам, любоваться городом (получалось не очень) и окрестными пейзажами — с этим гораздо проще. Цюрих окружён со всех сторон «предгорьями Альп», т.е. гор там настоящих ещё нет, но уже далеко и не холмы. Вокруг деревеньки, луга с весьма упитанными симпатичными коровами, которые позвякивают своими колокольчиками, и это бодрит.

 

Питаться как-то совсем не хотелось, но я продолжал заставлять себя пить и есть. Темп ещё немного упал, но меня это особо не беспокоило. На вершине большого подъёма коротко остановился в туалет — во всех источниках было написано, что это «Вери гуд» — если триатлет умудряется выпивать больше, чем теряет.

 

Второй круг — 2 часа 19 минут. Темп слегка ниже «темпа мечты», но вполне в пределах реального плана на гонку.

 

Как только тысячи спортсменов заходят в воду, тихое и спокойное Цюрихское озеро превращается в настоящее штормовое море. Особенно хорошо это ощущают участники соревнований, постоянно захлёбывающиеся и испытывающие на себе удары локтей и ног конкурентов. фото: Reuters.

Старт Ironman Switzerland-2006 дан... Впереди «железным» участникам предстоит преодолеть 3,8 километра вплавь, 180 километров на велосипеде по горным Альпам и напоследок 42 километра бегом. Только настоящие «железные люди» способны на такое... фото: Юлия Житенёва.

Ещё пара «веловпечатлений»:

 

Лидеры. Сильны, ничего не скажешь! Первые три участника ехали сопровождаемые мотороллерами впереди и сзади. Плотно сгруппированные энергетические пушки! Хорошо ехали!

 

Волны участников, которые ехали за лидерами огромными пелотонами! Мы, участники из самых последних рядов, изображаем из себя джентльменов, не нарушаем правила; когда нас обгоняют, то пристраиваемся только в 5 метрах за лидером, а народ из первых сотен, опережая нас на полкруга, прёт нам навстречу огромными караванами, которые судьи не в силах разбить, из-за их многочисленности. На триатлоне Локарно, когда старт был волнами, а я стартовал в первой волне, я сам был участником подобной группы и был очень рад этому. На триатлонах же с общим стартом в одну волну, у меня пока из-за слабого плавания нет абсолютно никаких шансов зацепиться за поток. Вот и работаю в одиночку

 

Все началось на третьем круге.

 

В начале третьего круга, при перепрыгивании трамвайных путей неожиданно почувствовал, что «пробил» заднее колесо до обода! Смотрю на заднее колесо и точно — оно приспущено, сразу почувствовал, что темп падал не просто так, и мне действительно стало намного тяжелее ехать.

 

Решил, что сразу ремонтировать сам не буду, так как, во-первых, ехать ещё вполне можно, давление теряется потихоньку и на сколько его хватит вообще не понятно; во-вторых, организаторы обещали несколько мотороллеров с ремонтными бригадами, и я решил не тратить собственные силы, а дождаться их; в-третьих, меня, наверное, подвел азарт — трудно заставить себя остановиться, когда ты ещё полон сил и техника позволяет довольно легко продвигаться вперёд.

 

Мотороллер с двумя ремонтниками нашёлся только в начале подъема на 21 километре. Дядьки были очень неторопливые, но весёлые. Они достали картридж с СО2 и спросили: «А у тебя такой есть? — Нет? — Плохо! Пользоваться умеешь? — Нет? — Плохо!». При этом они очень радовались тому, что я такой недотепа.  Приставив картридж к колесу, они вдруг обнаружили, что он уже пустой! То же было и со вторым, и с третьим… Потом они извлекли насос и опять начали: «А у тебя такой есть?» — «Есть, только маленький». — «Плохо!». Пользоваться умеешь? — Да!? — Не волнуйся, сами накачаем!». Пока я тоскливо смотрел, как меня обгоняют десятки участников, они медленно и плавно довели давление до 6 атмосфер и сказали: «Достаточно!». Поблагодарив весёлую бригаду, которая всего за 10 минут слегка подкачала мне колесо, я вскочил на «вел» и решил, что уже можно себе позволить немного поработать. Неплохо отбарабанив до конца подъёма, я вдруг обнаружил, что проблема с отказом организма от потребления энергетических штучек резко усугубилась — есть уже невозможно было ничего вообще, а напиток булькался где-то уж чересчур высоко — примерно в нижней части горла. Спустился с горы и почувствовал, что ехать стало совсем лениво. Впереди ещё 20 километров велосипеда с этим самым Хиллом, который вдруг стал казаться большим. Решил, что дотяну до бега, ещё сбавлю обороты (запас по времени вполне позволял), откажусь от всех Наполеоновских предварительных прикидок типа «первый IRONMAN из 12 часов» и тому подобной белиберды. Пока пить и есть ничего не буду, чтобы всё, что уже слопал, улеглось, а потом потихоньку отопьюсь бульончиком на бегу.

 

Начало слегка покачивать вправо-влево и ехать на велосипеде прямо стало не очень просто, скорость упала на равнине до неприличных 22-24 км/ч. Но еду, усиленно концентрируюсь и понемногу начинаю терпеть…рановато, блин…

Плыть полтора часа в гидрокостюме, набирающем в себя воду и утяжеляющем движения — это далеко не просто. А теперь представьте на мгновение, каково плыть в нём на такое расстояние да ещё и в такой «мясорубке», осознавая при этом, что это всего лишь первый этап соревнований?! фото: Reuters.

Но Хилл заехался ничего, вниз — равнинка, и вот я с облегчением заезжаю в Т2. Третий круг — 2 часа 38 минут, общее время велоэтапа — 7 часов 6 минут, а всей гонки — уже 8 часов 40 минут. Немного жутко было смотреть на эти цифры .

 

Мне сейчас сложно понять, почему это я тогда надеялся, что теперь будет попроще. На Поларе мой пульс все еще «0» и я, отчаявшись, снимаю нагрудный передатчик и оставляю его рядом с великом. Переобувшись и обильно намазав подмышки, двигаюсь к выходу из транзита, но тут меня неожиданно срезает мысль, что блевать посреди Цюриха на глазах у тысяч зрителей нехорошо, и я резко заныриваю в WC, где всё и случается в первый раз.

Иван Житенёв преодолевает затяжной и коварный Heartbreak Hill (с английского языка слово heartbreak переводится как «большое горе», «несчастье», но если переводить дословно, то heart — это «сердце», а break — «ломать», «разбивать», «разрушать». — Прим. ред.). Обратите внимание на тень от велосипеда… По этому забавному изображению на горячем асфальте можно сделать вывод, что солнце находится на самой верхней точке и, должно быть, жарит сверху с необычайной силой. фото: Юлия Житенёва.

ОГРОМНОЕ облегчение.

 

Бегу, чувствую себя неплохо, даже слегка сдерживаю себя, чтоб не получалось уж слишком быстро. На первом пункте решаю, что если мне уже так легко и хорошо, то можно пить всё. Я хлебнул изотоника, на втором — бульон, потом ещё водички. На месте, где меня должна была поджидать моя группа поддержки — а я притащил в Цюрих всех, кого смог: жену Юлю, детей Женю (9 лет), Тиму (4 года) и Тоню (3 года) и ещё друга семьи Наталью — не вижу никого. «Ну да ладно, — думаю я, — Скоро буду здесь ещё раз…». Но мне как-то стремительно опять плохеет, мутит, и примерно на 8-9 километре я резко сворачиваю в кустики. Второй раз. Облегчения уже особо не чувствую. Тревожно. Решаю, что теперь пойду пешком и подожду, пока мне не станет полегче. Иду пешком, но пока ещё быстро. Первый круг кончился за 1 час 8 минут. Не быстро, но и совсем не медленно.

 

Вообще, наверное, со стороны беговой этап триатлона — довольно диковинное зрелище. Приблизительно на четвёртом километре каждого круга судьи выдают цветные резинки, которые участники надевают на запястье. Кто в первом круге, у того жёлтенькая, во втором — жёлтая с черной, потом еще с красной (получается флаг Германии — интересно это случайно?), а на последнем ещё белая. Поскольку соревнования длятся уже девять, десять, одиннадцать и т.д. часов, и всё давно перемешалось, то все участники постоянно обшаривают глазами руки своих соседей, чтобы понять, с кем из них они соревнуются. По скорости это уже не понять абсолютно. Более того, все, кто находится в первом круге, выглядят гораздо более бодрыми и спортивными, чем те, кому они уже проигрывают часик другой!   Чем ближе участник к финишу, тем хуже он выглядит…

 

Как раз в начале второго круга я пешком обогнал человека, который был уже в четвертом круге. Здоровый жилистый мужик заканчивал триатлон примерно за 11 часов — это очень быстро. Но за 9-10 километров до финиша он буквально уже шёл «по стенкам». Ноги заплетались и мотало его из стороны в сторону так, что я не знаю, дошёл он таки или нет.

 

Преодолев пешком 3 километра второго круга, я подошёл к очередному пункту питания и решил там посидеть на скамейке обдумать свою ситуацию. Как только я сел, ко мне подошёл волонтер и спросил: «А ю окей?». Я сказал, что «ай эм не ок» и не прочь поговорить с доктором. Через 30 секунд добрые бабушка-доктор и дедушка-доктор, уже вели меня под руки в медицинскую палатку. Вообще мед. пункты были на всех пунктах питания через каждые 2-3 километра — очень по делу!

 

В палатке меня уложили на кроватку, закутали в блестящую фольгу и теплое одеяло. Дальше начался диалог на немецком языке. Мне кажется, что при помощи активного размахивания руками я смог им объяснить, что любая жидкость, которую я пью, не держится внутри, а минут через 10-15 выскакивает. Они со знающим видом сказали, что мне надо немного полежать здесь и пить только бульон, и, возможно, скоро всё наладится. Принесли бульон. Я выпил. Дали выпить ещё какую-то медицину, подложили под язык специальную таблетку и счастливые стали наблюдать за мной. Все это продержалось внутри меня минуты полторы-две и выскочило. Они впечатлились и вообще это им не понравилось. Потом у меня закружилась голова, и меня пробил сильнейший озноб. Теперь уже и мне всё это очень сильно не нравилось.

 

Посоветовавшись между собой, они вызвонили Маршала (Маршалы — это многочисленные мобильные судьи, которые на мотороллерах сопровождают велосипедистов, а на велосипедах бегунов; они помогали, поддерживали, бодрили, советовали, давали свой мобильный, т.е. делали всё, чтобы облегчить жизнь участников), который подъехал на велосипеде и выступил в роли переводчика. Он сам оказался одним из организаторов этих соревнований и сильным триатлетом. Посмотрев на единственную резинку на моем запястье, он сурово покачал головой. Сказал, что врачи, скорее всего, меня уже не отпустят, так как мне ещё слишком далеко до финиша. Почему-то я воспринял это с некоторым облегчением. Лежать в кровати, окруженным заботой этих добрых людей, было значительно приятнее, чем продолжать двигаться по этой жаре ещё почти 30 километров. Я начал просить телефон. Очень волновался за Юлю. Представлял, как она стоит в условленном месте и никак не может меня дождаться. Но свой телефон она не снимала, а мой был выключен. Сделав несколько попыток, я решил позвонить своему брату Вове, чтобы он отправил ей сообщение, что со мной все хорошо, но я, скорее всего, сошёл. Вова не смог воспринять информацию о том, что я не буду добираться до конца. Он сказал, что времени у меня ещё немеренно и до финиша я успею очень спокойно добраться даже пешком. А я лежал примотанный к медицинским носилкам, вымотанный, заблёванный, грязный, обгоревший и вялый. Но Вовина полная неготовность воспринять мою капитуляцию, похоже, была капелькой в нужную чашу.

 

После нескольких часов соревнований под палящим цюрихским солнцем участников соревнований ждёт такой вот настоящий «железный загар». фото: Юлия Житенёва.

В этот момент ко мне подошел Маршал и предложил антикризисный вариант: «Ты должен лежать здесь и пить только Колу». Это звучит странно, но он, по опыту многих людей, знал, что часто, когда желудок отказывается принимать любые вещи, он соглашается принимать Колу. Но пить надо очень медленно. Если мне станет легче, то мне разрешат продолжить движение, но не бежать. Мне нельзя будет потеть, нельзя будет ничего есть. Если меня ещё раз вырвет, то я должен буду сойти».

 

Я с готовностью согласился на этот план, так как и до моего сознания стало доходить, что варианта сойти у меня нет. Я уже разболтал всем вокруг, что я без пяти минут айронмен, напокупал сувениров и всяких маек. Если у меня не получится сегодня, то что тогда? В следующем году опять долбить эти длинные и сверхдлинные тренировки, к которым я так и не привык? Что я детям своим скажу (они должны были ждать меня на финише)? А друзьям? А жене, которая, помимо моего вечного отсутствия зимой, в этом году ещё и так долго терпела мои триатлонные капризы? Было много вопросов. Ответ был только один — Я ДОЛЖЕН ЗАКОНЧИТЬ. Ещё у меня в голове крутились обрывки только что прочитанной статьи «The power of the IRONMAN» великого триатлета McCormic: «Finishing the world's toughest athletic competition will change you forever… JUST FINISH. Ironman is all about finish. I assure you, the pain you feel during the event is nothing compared to the disappointment that can plague you for month after a DNF».

 

Врачам не очень понравилась идея с Колой, но, похоже, они сочли её не опасной, а бесполезной. Мне принесли несколько стаканов колы. Я стал медленно-медленно пить её. Добрая бабушка-врач всё время разговаривала со мной. Я сказал, что моя жена беременная и поэтому я так настойчиво просил телефон, чтобы позвонить. Она спросила «Первым?» — «Нет!» — «Вторым?» — «Нет!» — «Третьим!?» (глаза начали округляться) — «Нет!!!» — «Четвертым???!!!» — «Да», — скромно ответил я . Обсудив возраст моих детей и её внуков, обнаружилось, что её внучке тоже три года, как и моей дочке. В общем, мы подружились. Через некоторое время мне действительно стало легче.

 

На койке я провёл чуть больше часа...

 

На этом снимке из космоса изображён город Цюрих и часть западного берега Цюрихского озера, общая площадь которого равна 88 квадратным километрам. Озеро находится на высоте 409 метров над уровнем моря, на восточном конце в него впадает река Линт, а на западном — Лиммат, которую хорошо видно на этой фотографии. Озеро имеет серпообразную форму и разделено на две неравные части: меньшую — Верхнее озеро (Obersee) и боґльшую часть — Нижнее озеро (Untersee). Цюрих находится как раз у Нижнего озера, считающегося главной частью Цюрихского озера. Оно отличается большей глубиной, достигающей местами 143 метра, тем временем как Верхнее является неглубоким и местами даже заросло камышами. фото: NASA.

Иван Житенёв с трудом преодолевает последний этап тяжелейшей многочасовой гонки — 42-километровый марафон. На запястье правой руки — одна белая резинка, значит позади только один круг марафонской дистанции. Но на финише его ждут жена и дети, а это самый лучший стимул для того, чтобы собрать волю в кулак и финишировать! Правда, финишную черту Иван пересечёт уже в темноте... фото: Юлия Житенёва.

Я пошёл. Старался идти быстро, но не потеть. На каждом пункте брал стаканчик с Колой, шёл дальше и маленькими-маленькими глотками пил её минут десять, вплоть до следующего пункта. Сознание собралось в кучу, и я усиленно держал его в ней до конца дистанции. Через пару километров я встретил Юлю с детьми и Натальей, Юля бросилась ко мне с вопросами: «Что? Как? Вова написал, что ты сошёл?», я очень быстро и насколько мог внятно объяснил ей, что у меня всё нормально, но меня начало тошнить и врачи разрешили закончить мне гонку только пешком, чтобы не потеть, но времени у меня в обрез, поэтому медленно идти мне нельзя». Она всё восприняла адекватно, и они с детьми пошли гулять в небольшой парк, по которому я проходил (пробегал) на каждом круге.

Я старался работать как машина — чётко, спокойно, быстро и без лишних движений. Надо сказать, что наложенное на меня ограничение — «не бежать» — не очень сильно тяготило меня, так как сил не было вообще. Скорее всего, это произошло из-за отсутствия питания. Состояние не было похоже на обычно лыжное «заголодание». Видимо на лыжах уровень гликогена падает резко и «заголодание» долбит очень резко и мощно. Здесь я очень и очень плавно лишался сил. В общем, здесь было в чём-то легче.

 

Я заканчиваю второй круг. Время круга — 2 часа 44 минуты (напоминаю, что первый круг был 1 час 8 минут). Общее время гонки — 12 часов 38 минут. По подсчёту получалось, что мне, чтобы закончить гонку за положенные 16 часов, надо делать круг за 1 час 40 минут, соответственно, каждый километр за 10 минут. Отметки стояли на каждом километре, и я вроде как справлялся с задачей, но за счёт того, что круг был всё-таки не ровно 10 километров, а чуть больше, получалось, что я успеваю «тютелька в тютельку». Запаса нет вообще. И ещё существует опасность, что опять поплохеет. Не самая приятная ситуация.

 

В начале третьего круга я не сдержался и пробежал буквально метров 500-600. Кола сразу поднялась выше и подступила к горлу. Опять иду. Иду. Иду. Смотрю вперёд. Стараюсь идти ровно, но начинает опять шатать… Колу пока не пью, боюсь, что выскочит. После 3 километра опять «мой» пункт питания — похоже, что за те полтора часа, что меня не было, уже все его работники-волонтеры знали, что я единственный представитель России, у меня трое детей, и меня зовут Иван. Встретили меня овацией. Им было приятно, что я ещё «в игре».

 

Было немного неудобно перед зрителями. Они стояли вдоль всей дистанции и неистово поддерживали всех участников. Многие участники, когда им особенно активно кричали, переходили с ходьбы на бег. Я же не мог, даже когда мне кричали немногочисленные россияне.

Наступило состояние озлобленности на себя самого, ругал себя за то, что по наивности хотел в железного человека поиграть. Ругал свою глупость и легкомыслие. Спрашивал себя — зачем я вообще здесь оказался? Начал злиться на организаторов, этих дурацких «айронменов» за то, что они не предупреждают людей о том, что здесь будет с ними твориться. Мне бывало тяжело на стартах до этого. Я ожидал, что здесь будет такая же тяжелая физическая работа, но её надо будет терпеть намного дольше. Но здесь было тяжело ПО-ДРУГОМУ. Я ощущал, что это не для меня, и я здесь оказался по своей собственной ошибке (или глупости). Вспоминал свои наивные предстартовые мечты типа «первый айронмен и из 12 часов», «пробежать весь беговой сегмент, не переходя на шаг» и т.п. Я даже представить себе не мог, что я окажусь в такой ситуации, в которой находился. В этой гонке я вообще не напрягался физически — спокойненько в удовольствие проплыл, потихоньку проехал на велосипеде и даже не успел толком хоть сколько-нибудь пробежать, а уже был полностью обессилен. Обескураживающее начало триатлонной карьеры!

 

Примерно через километр после моего «пункта спасения» я получаю на запястье третью резинку и это, конечно, вдохновляет. Ещё метров через 500 — моя семья. Хотелось плакать и смеяться. Тимофей бросается обнимать меня за ноги, Юля с Наташей накидываются на него: «Отстань от папы!». Я быстро говорю ему на ходу: «Тимочка, малыш, я скоро к тебе приду». Женька с Натальей пристроились рядом и пробежали со мной метров 50, узнавая, когда примерно меня ждать на финише.

Геррит Щелленс из Бельгии финиширует третьим на Ironman Switzerland-2006 в Цюрихе. Время — 8 часов 30 минут 1 секунда. фото: Reuters (Sebastian Derungs).

Победитель гонки — швейцарец Стефан Райзен — финиширует первым на Ironman Switzerland-2006 с результатом 8 часов 16 минут 50 секунд. Для справки: результат лучшей «iron women» Ребекки Престон из Австрии — 9 часов 24 минуты 18 секунд. фото: Reuters (Sebastian Derungs).

Потом ко мне на велосипеде приблизился тот самый Маршал, по совету которого я пил Колу, и строго спросил меня: «А ю окей?» — «Ок» — «Шуэ?» — «Шуэ». Он ещё некоторое время ехал параллельно и говорил со мной о чём-то. Потом сказал, что будет встречать меня за два километра до конца круга. Встретил. К этому моменту я уже просто не мог смотреть в сторону Колы. Я спросил его — а можно перейти с Колы на «Рэд Булл»? Почему-то мне захотелось именно его. К тому же я надеялся, что под воздействием кофеина хоть чуток взбодрюсь. Он сказал, что я ему уже настолько нравлюсь, что он разрешает мне попробовать «Рэд Булл» и ещё он добавил, что жара уже спала и можно попробовать немного бежать. На самом деле, уже не только спала жара, но уже и стало темнеть… Время — начало десятого.

 

Вот он, долгожданный момент! Иван Житенёв, единственный представитель России, пересекает финишную черту за руки с детьми Тимой и Тоней, на протяжении почти пятнадцати с половиной часов ждавших своего любимого папу на финише. Ironman преодолён. фото: Юлия Житенёва.

Взял «Рэд Булл» и начал потихоньку потягивать его. К концу круга я как раз допил баночку.

 

Конец третьего круга. Время — 1 час 35 минут. Общее время — 14 часов 18 минут. Если мой четвертый круг будет таким же то у меня в запасе менее 7 минут! А если опять начнёт «рубить»?! Страшно. Очень страшно, что всё это было зря. В этот момент я побежал. Тихонько-тихонько, но побежал. Страх погнал меня вперёд. Оказалось, что бежится мне довольно легко (относительно, конечно).

 

Через некоторое время опять мои — бодро кричу им, что буду через час, нет, тут же кричу, что буду через 50 минут. «Встречайте меня за 50 метров до финиша, пробегу финишную прямую за руки с детьми!». Тимофей опять припускает за мной с криками, чтобы я его подождал. Опять что-то кричу ему, оборачиваясь, и убегаю в темноту.

 

На следующих двух пунктах по маленькому глотку бульона («Рэд Булла» не было, Колу не хотел). На родном пункте опять овация, ещё более бурная, так как я бегу, а в это время (почти 10 вечера) — это необычно. Я вообще на своём четвертом круге не видел уже ни одного бегущего участника. Те, кто заканчивают триатлон за 15 с лишним часов, заканчивают его из последних сил. Четвёртая резинка на запястье!!! Обгоняю несколько человек, опять встречаю Маршалла, он бодро приветствует меня... Потом бегу в темноте уже один. Терплю.… Ещё чуть-чуть. Господи, как же я УСТАЛ. Потом сознание опять начало уплывать. Но я уже не стал бороться с этим, не стал переходить на шаг, мне казалось, что я «контролируемо теряю контроль» ведь до финиша уже всего ничего. Тоже любопытная деталь — по статистике почти у всех участников самый медленный круг — предпоследний. Последний же намного быстрее. Потом действительно показался финиш. Юля, дети, бегу с Тимой и Тоней за руки, Женька скачет впереди с флажком, дикий шум и крики на прямой, ФИНИШ, подходят люди, вешают на шею медаль, какая-то девушка целует, Тимофей начинает голосить «почему папе медаль дали, а мне нет — мы же вместе выиграли!», а я не знаю, что ответить, мелькает мысль отдать свою, но мне тут же становится жалко ЕЁ отдавать, Наталья забирает детей, меня ведут дальше, потом ещё куда-то дальше... оказываюсь в огромном медицинском шатре. Вокруг десятки людей на кроватях, закутанные в одеяла и фольгу, многим вливают капельницу. Меня укладывают, укутывают. Колют в правую руку на сгибе — мимо. В левую на сгибе — мимо, в правую кисть «коллатеральная вена», в левую кисть «коллатеральная вена», в левое плечо — попали! Начали что-то капать — тут же стало легче. Сознание крепнет.

 

Беспокоюсь о Юле, прошу телефон или чтобы мне её привели. Мне строго-настрого говорят, что здесь посторонним находится категорически запрещено. А потом объясняют, что меня сюда забрали, так как я обращался за медицинской помощью в процессе гонки. Швейцария! Строго всё. Им проблемы не нужны. Поэтому если обратился за медицинской помощью, то на финише осмотр, не понравился — лечить! У меня определили обезвоживание и прокапали мне 500 мл физраствора. Стало очень хорошо. Пока лежал, начало немного сводить ноги, сказал врачам — они тут же принесли ещё одну ёмкость с жидкостью для вливания. Я решил, что лежать здесь ещё полчаса мне некогда и сказал, что ноги уже в порядке и вообще «отпустите меня, пожалуйста». Потом мне выдали подробную справку о том что, когда и почему со мной делали (все очень педантично) и отпустили.

 

Прихрамывая в темноте, забираю из транзита велосипед, гидрокостюм и т.д., потом получаю майку финишёра и ОЧЕНЬ-ОЧЕНЬ счастливый плетусь к машине.

 

Меня встречают мои. Юля и дети счастливы! Я тоже! ВСЁ!!!

 

*   *   *

 

Время финиша 15 часов 27 минут 45 секунд. 1332 место.

Но повторения как-то не хочется.

Наверное, в ближайшее время ограничусь хаф-айронменами.

5-6 часов работы гораздо ближе по формату к лыжному марафону.

К айронмену надо готовиться всё-таки СОВСЕМ специально. Мои 65 тренировочных часов в мае и 68 (с ущербом для семьи и работы!) в июне не сделали меня в полной мере готовым к этой «гонке». При этом я НИ РАЗУ ещё в этом году не катался на роллерах! Я вообще ещё ничего кроме бега, плавания и велосипеда не делал! Наверное, я должен или что-то новое про себя понять или научиться, чтобы захотеть ещё раз попробовать. И вообще получается что-то вроде «я это сделал, но вам не советую!» 

 

 

 

ОШИБКИ

 

1.            Развёл изотоники чуть гуще, чем на тренировке (обычно всегда сыпал 1 мерную ложку на 0,750-0,8 литра (стандартная велофляга), хотя по инструкции её надо на 0,5 литра. Тут решил сделать, как в инструкции, хотя никогда так не поступал. Вообще надо гипотоники попробовать — может, для жары они лучше.

Изнеможённый, исколотый капельницами Иван Житенёв вечером в отеле после самой тяжёлой в его жизни гонки. Позади — сложнейший путь, который может преодолеть только настоящий «железный человек». фото: Юлия Житенёва.

2.            Всегда надо залезать в воду перед стартом. Как минимум, намочить Polar.

3.            Нельзя стартовать, не решив проблемы с Поларом. Надо обязательно перед стартом, по возможности, решать ВСЕ возникшее технические проблемы.

4.            Нельзя менять велопокрышки накануне старта. Надо менять их за два дня до старта и покататься (минимум 30 — 50 километров), понаблюдать.

5.            Надо пробовать ВООБЩЕ не пить воду (ни капли!) из водоёма, в котором плывешь.

6.            ВСЕ питание и питьё (как минимум до бега) должно быть проверенным в боях и тренировках. Надо запасаться всем заранее и не лениться везти из дома.

7.            Когда буду делать длинный контрольный старт или тренировку, надо обязательно постараться после него не есть обычную еду, а протянуть 10-12-13 часов на энергетиках = тренировка + изучение себя.

8.            ПОПРОБОВАТЬ регидрон. Варианты оставлять бутылку в транзите на всякий случай и пить перед бегом. Либо в своей еде на беговой этап. Может это даже надёжнее.

9.            ПОПРОБОВАТЬ и узнать подробнее эффект. Возможно, в Т1 надо выпивать Смекту (это про п.5). Почитать справочники и узнать подробности.

10. Не верить лабрикантам с SPF. В Т1 и Т2 дополнительно брызгаться мощным солнцезащитным спреем (как для детей на море покупаем).

11. На альпийские гонки ставить более скромные звёзды.

 

 

ЧТО Я СДЕЛАЛ ХОРОШО

 

1.            Дошёл.

2.            Прочитал и вытащил из людей и усвоил много советов.

3.            Был морально готов биться до конца.

4.            Проплавал достаточно в «гидрике» — привык к нему.

5.            Заказал и испробовал ВСЕ технические ингредиенты типа лабрикантов и спец. шнурков. Всё оборудование было готово отлично.

6.            Поездка в Англию на Half Ironman — очень правильный ход, к сожалению, извлёк не все нужные уроки. Наверное, лучше делать контроль не за две, а за три недели.

7.            Не суетился и сохранял ясную голову.

8.            Не бросался (скорее всего; Полар-то не работал). Отплыл очень спокойно и с минимальными потерями энергии.

9.            Удачно заклеил соски — на финише были как новые.

10. Намазал подмышки лабрикантом в Т2— тоже очень правильно. Наверное, даже лучше иметь его в доступе на беговом этапе.