Александр Панжинский: Я расстроился, потому что у меня была лишь одна цель — победа!

Опубликовано: Журнал №50

Своими впечатлениями от Олимпиады с журналом «Лыжный спорт» поделился серебряный призер Игр в Ванкувере Александр Панжинский, подаривший нам вместе с Никитой Крюковым один из самых красивых финишей в истории российских лыжных гонок. 

— Расскажите немного о себе... 

— Я родился в Хабаровске. И отец, и мама у меня мастера спорта по лыжным гонкам. Отец, после того как закончил бегать, работал тренером и преподавателем в Университете. Он и тренировал нас с братом. Я начал тренироваться с семи лет, когда пошел в школу. Поначалу я просто ходил на тренировки, катался, но довольно скоро стало видно, что у меня есть перспектива, так как я на равных боролся с ребятами, которые были старше меня на три-четыре года, а всех своих сверстников обгонял. Тогда отец взялся за меня поплотнее, и вскоре я уже стал гоняться наравне с братом, который старше меня на три года. Так получилось, что он и еще несколько ребят его возраста стали для меня отличными спарринг-партнерами: сначала я тянулся за ними, потом стал бегать наравне, а потом уже и обыгрывать их.

В 2002 году я впервые выехал на всероссийские соревнования «Надежда», где занял пятое место по младшим юношам. Именно тогда я понял, что могу выигрывать не только в Хабаровском крае, но и на российском уровне, и начал работать глубже и целеустремленней. На следующий год мы с отцом снова выехали на эти соревнования, и там я уже выиграл три гонки. То есть результат пошел, но в Хабаровске чиновники не хотели развивать лыжный спорт, выделять деньги на подготовку, на поездки на соревнования. Очень кстати оказалось тогда предложение из Москвы, где мне предлагали круглогодичные сборы, выезд на все крупные соревнования. Я решил, что именно это мне необходимо для того, чтобы добиться успеха.

Сейчас я об этом ни секунды не жалею, но тогда это решение далось мне тяжело. Родители не хотели отпускать, но я настоял на своем и уехал. По стечению обстоятельств я сразу попал в группу к Юрию Михайловичу Каминскому, тогда еще неизвестному тренеру. С ним я рос, тренировался в течение трех лет, но потом он ушел в сборную команду. В тот год я тренировался у Николая Федоровича Роскова, с ним выиграл юниорский чемпионат мира и попал в сборную команду, где вновь стал тренироваться у Юрия Михайловича. 

— Как складывалась подготовка к Играм? 

— Складывалась она так, как и было задумано. Естественно, были небольшие отклонения от плана, но в целом мы его выполнили. Чем хорош Каминский, так это тем, что он может внести и вносит коррективы в подготовку не только по ходу сезона, но и по ходу дня, по ходу тренировки в зависимости от самочувствия, физического или психологического утомления, погодных условий. Ведь план — это только схема, его надо индивидуализировать, подгонять под конкретного человека. Это ему удается, вот и результат — четверо из пяти человек вернулись с Олимпиады с медалями, и еще Миша Девятьяров был восьмым. 

— Поделитесь, пожалуйста, своими впечатлениями от Олимпиады. 

— Это мои первые Олимпийские игры. Это грандиозное событие, настоящий праздник спорта, на который съезжаются не только сильнейшие лыжники, но и вообще все сильнейшие спортсмены. Повсеместно царит атмосфера праздника, люди из разных стран общаются друг с другом, живут в одном месте, в одних и тех же условиях — создается ощущение единения всего спортивного мира.

Но, конечно, чувствуется и некоторая тревога, характеризующая важнейший старт, давление со стороны прессы. Я, правда, на себе этого давления не испытал, потому что не был фаворитом — ехал на Игры тёмной лошадкой. Думаю, что это тоже сыграло свою роль в том, что я сумел выиграть медаль, так как быть фаворитом, человеком, от которого ждут медаль, психологически очень тяжело. А так и соперники на тебя внимание меньше обращают, и спрос с тебя гораздо меньше — бежишь только для себя, как можешь сам. 

— Ожидали ли в начале сезона, что вообще удастся попасть на Олимпийские игры, не говоря уже о том, чтобы завоевать медаль? 

— Я хочу стать великим спортсменом, поэтому стараюсь ставить перед собой самые высокие цели. Но если было реально оценивать мои силы, то и просто попадание на Олимпийские игры могло случиться только при идеальном стечении обстоятельств. Я знал, что это будет сделать очень тяжело, и реально было зацепиться только за последнее место, потому что Крюков, Морилов и Петухов попадали на Игры на 99 процентов. Как раз за это последнее место мне и удалось зацепиться.

Еще перед началом сезона мы разговаривали с Юрием Михайловичем, и он сказал, что на Олимпиаду отобраться мне вряд ли удастся. И для меня он поставил задачу удержаться в сборной команде: потренироваться в команде, посмотреть на ребят, набраться опыта и вырасти в состоявшегося опытного спортсмена. Но всё сложилось идеально, и мне удалось попасть на Олимпийские игры, причем, я мог сделать это еще на этапе Кубка мира в Куусамо, но досадное падение не позволило выполнить норматив. Я, честно говоря, до сих пор не могу понять, почему тогда не устоял на ногах.

На самой Олимпиаде я, по мнению тренеров, также не претендовал ни на какие медали. Когда я подошел к Юрию Михайловичу и спросил, на какое место я претендую, то он ответил: «Пробеги, как сумеешь! Ты попал на Олимпиаду, ты уже молодец!». Хотя до этого у меня уже было пятое место на этапе Кубка мира в Отепя, то есть уже довольно неплохой результат. И я подумал, что не хочу ставить перед собой таких целей. Олимпиада ведь проходит раз в четыре года, и неизвестно, смогу ли я попасть на следующие Игры. Не дай Бог, какая-нибудь травма, обидное падение, сломанная палка. Такой шанс может представиться только один раз в жизни, поэтому я сам себя настраивал сначала на медаль, а потом уже только на победу. И звёзды сошлись, и я финишировал с медалью, но скажу честно, расстроился. Конечно, в 20 лет «серебро» на Олимпиаде... Но я расстроился, потому что цель у меня была только одна — победа! Без этой цели, наверное, и не было бы нашего с Никитой красивого финиша.

— Не страшно было каждый забег лидировать, убегать одному ото всех?

— На самом деле, я не убегал. Я все время работал вторым номером, контролировал ход забега, и лишь на финише выходил вперед. Я считаю, что это довольно неплохая тактика для такого ответственного старта, потому что, идя шестым, ты, может быть, и экономишь силы, но, во-первых, их надо будет всё равно потратить при обгоне, а во-вторых, тебя могут затереть так, что потом уже и не обгонишь, как это получилось в полуфинале с Никитой. Ему действительно повезло, что он прошел дальше. Я же не намеревался проходить по времени, поэтому всё время шел на лидирующих позициях. Такая тактика уберегает тебя от случайностей: вдруг перед тобой кто-то упадет, или что-то еще случится — а так зависишь только сам от себя. 

— Как переносите повышенное внимание со стороны прессы? 

— Поначалу, конечно, было очень непривычно. На Олимпиаде меня буквально задавили, я очень сильно уставал. Но сейчас привык, стал проще к этому относиться. Также стараюсь понять журналистов — это их работа, и есть еще один момент: я хочу распиарить наш вид спорта, который, на мой взгляд, недостаточно популярен в России. И мне приятно, что после нашей с Никитой победы о лыжах стали больше говорить, писать. Хочется своими результатами и своими интервью пропагандировать наш спорт.

Беседовал Андрей КРАСНОВ,

Москва, июнь 2010