Терапевтические исключения на Олимпийских играх

В русском околоспортивном интернете становится доброй традицией обсуждать перед зимней Олимпиадой, кто с какими справками, разрешающими приём запрещённых лекарств, туда поедет и медали какой пробы завернёт в эти справки. Предлагаю сделать обсуждение более предметным и посчитать сколько «справок» в действительности оформлялось на играх за последние годы.

После каждой олимпиады комиссия наблюдателей всемирного антидопингового агентства публикует отчёты, в которых есть информация по результатам тестирования и по терапевтическим исключениям. Если ежегодные отчёты WADA со статистикой допинг-тестов и нарушений представляют собой громоздкие таблицы, в которых непросто разобраться, то олимпиадные документы написаны обычным человеческим языком. Все данные по ТИ с 2002 по 2020 я собрал вместе, но для понимания этих цифр желательно знать историю терапевтических исключений за последние двадцать-тридцать лет. Не знаю, будет ли вам полезен в хозяйстве этот материал, но возможно покажется интересным

По данным отчётов независимых наблюдателей WADA

В документах РУСАДА принято обозначение «Терапевтическое использование», но «терапевтическое исключение» уже вошло в обиход и стало привычным, я буду использовать его.

Хотя само понятие и название терапевтического исключения (ТИ или TUE — Therapeutic Use Exemption) появилось в 2001, вопросы о легальном применении лекарств, запрещённых как допинг, возникали и раньше. Начало массовому олимпийскому допинг-контролю было положено в 1972 на играх в Мюнхене, когда было проведено более двух тысяч тестов. Единственными запрещёнными веществами на тот момент считались стимуляторы и наркотики. В 1976 к ним добавились анаболические стероиды, и вряд ли кто-то из спортсменов мог просить разрешения на использование этих препаратов в качестве легального лечения. Впрочем, некоторые стимуляторы, такие как эфедрин, использовались в лечении астмы, и в 1972 американский пловец Рик Демонт безуспешно пытался вернуть олимпийскую золотую медаль, которую у него отобрали за положительный допинг-тест. Сам спортсмен считал, что имел полное право употреблять лекарство с разрешения своей национальной спортивной федерации. Я не нашёл подробностей этой истории и не знаю, почему американцы не попытались или не смогли опротестовать дисквалификацию, но МОК своего решения не изменил. Парню было на тот момент всего шестнадцать лет, лекарство он принимал с самого детства по назначению врача, и дисквалификация сразу после золотого дебюта на Олимпиаде была тяжелым ударом, конечно.

Рик Демонт после победы в финальном заплыве и после известия о дисквалификации
(с)источники фото: Wikipedia и www.imago-images.com

К началу 80х, когда в список добавились диуретики, бета-блокаторы и глюкортикостероиды (ГКС), стало ясно что таких проблем станет больше, потому что эти лекарства широко использовались в лечении заболеваний и применялись многими спортсменами. Но в течение десятилетия какой-то общепринятой процедуры для получения разрешений ещё не было, а каждый запрос рассматривался отдельно. Формально старт концепции терапевтических исключений был дан перед играми 1992, когда Медицинская консультативная комиссия Международного олимпийского комитета разработала принципы использования ТИ. В несколько модифицированном виде они действуют и сейчас. Для получения разрешения на запрещённый препарат спортсмен должен иметь подтвержденный диагноз, должна отутствовать разрешённая альтернатива запрашиваемому препарату, а приём лекарства не должен давать спортсмену нечестного преимущества над соперниками.

Создав работающий механизм получения разрешений, МОК никак не пропагандировал такую возможность, причем делалось это сознательно. Руководство комитета считало, что излишняя осведомлённость спортсменов может стать соблазном использовать лекарства без реальной медицинской необходимости, а с целью подкачаться допингом. Спортивные чиновники не первыми придумали взять на вооружение принцип «Безопасность через неясность» (Security through obscurity) но очевидно, что такая ситуация не могла устроить ни самих спортсменов, ни медиков. В 1999 антидопинговые службы Олимпийского комитета были выделены в отдельную структуру, на свет появилось WADA. Агентство с самого начала кроме прочего поставило целью сделать процедуру получения разрешений более понятной и прозрачной. Для этого был разработан международный стандарт терапевтических исключений (ISTUE), сами принципы получения ТИ и правила оформления разрешений подробно объяснялись в официальных документах агентства. И с тех пор жизнь спортсменов-диабетиков, астматиков и обладателей остальных диагнозов стала меняться к лучшему. Раз уж в зимних видах спорта именно астма и лекарства от неё интересует нас сильнее всего, то посмотрим на историю ТИ под этим углом.

В списке запрещённых препаратов ß-2-агонисты появились начиная с самой первой версии документа WADA. До 2004 включительно для форматерола, сальбутамола, сальметерола и тербуталина делалось исключение, разрешающее их использование в виде ингаляций для лечения астмы. Спортсмены употребляющие эти лекарства в терапевтических дозах не обязаны были оформлять ТИ, а должны были следовать протоколу предварительного информирования, то есть заявить о том, что они употребляют. Разрешение не получалось автоматически, но большая часть запросов удовлетворялась С 2005 по 2008 протокол превратился в упрощённое или сокращённое ТИ (aTUE abbreviated Therapeutic Use Exemption). Такие сокращённые ТИ не попадали в общую статистику терапевтических исключений, а учитывались отдельно. В 2009 для этой группы лекарств уже требовалось полноценное ТИ, в 2010 опять всего лишь декларирование употребления, а в 2011 сальбутамол и сальматерол разрешили принимать в терапевтической дозировке без уведомлений и оформления каких-либо документов. В 2012 суета закончилась, в список добавился формотерол, и такой набор разрешённых лекарств от астмы сохранился по сей день

Перед играми 2002 в Солт-Лейк-Сити ß-2-агонисты были единственной группой препаратов, употребление которых надо было декларировать. 130 атлетов получили разрешение, что составляло 5% от общего числа участников. Эти спортсмены завоевали 28 индивидуальных медалей и 15 наград в командых видах. Наверное поставили рекорд по медалям у «астматиков», хотя трудно сказать наверняка. В 2004 спортсмены-астматики опять должны были следовать протколу предварительного информирования. Информации по точному количеству ТИ в Афинах я, к сожалению, нигде не нашёл, здесь пока единственное белое пятно.

Количество выданных разрешений на ß-2-агонисты в 1998 и 2002

В русскоязычном околоспортивном интернете существует миф, что в Турине ТИ были запрещены. Неколько раз видел комментарии разоблачителей норвежской астмы, утверждающих что в 2006 запретили пользоваться справками, поэтому норвежцы увезли так мало медалей с той Олимпиады. Общее количество ТИ версию о «запрете» как-бы подтверждает, но даже два полученных разрешения из четырёх запрошенных это всё же не совсем ноль. В документах WADA опубликованных к играм ничего не говорится о запрещении. И самое главное, при малом количестве обычных разрешений, сокращённых ТИ опять было трехзначное число. Только по лекарствам от астмы было 208 запросов, из которых одобрено 193. Игры в Турине примечательны ещё тем, что там в отчётах о результатах допинг-тестов можно посмотреть сколько положительных результатов анализа было прикрыто aTUE: 33 теста были оставлены без санкций. Сейчас трудно сказать сколько из этих тридцати было по ß-2-агонистам, а сколько по ГКС (еще одна категория препаратов, которая в 2006 разрешалась aTUE), однако в любом случае это очень много по сравнению с сегодняшним днём, когда превышение сальбутамола не находят практически ни у кого.

Результаты допинг-контроля на ОИ-2006

На последней летней Олимпиаде в Токио у 96 участников имелось одобренное ранее ТИ и ещё 14 новых было оформлено непосредственно к играм. Было протестировано более четырех тысяч спортсменов, десять анализов дали положительный результат, для одного из них нашлась справка. Вся статистика разрешений, результатов анализов и нарушений касается по всем олимпиадам только самого периода от открытия до закрытия игр. В таблицу не попали те дисквалификации и лишения олимпийских титулов, которые случились позже, после положительных допинг-тестов на других соревнованиях.

Какая вероятность у спортсмена со справкой проскочить мимо допинг-контроля на Олимпиаде? Наличие или отстуствие разрешения на терапевтическое использование не влияет на частоту прохождения тестов. У топовых спортсменов вообще мало шансов избежать контроля на Олимпиаде, потому что во многих видах (в лыжах, в биатлоне и пр.) регламент требует проверки первых четырёх или пяти финишеров в каждом соревновании, плюс ещё от двух до четырёх участников забега по жребию. Кроме того проводится и внесоревновательное тестирование. Например, в Ванкувере 16 из 18 медалистов в лыжных гонках (индивидуальные виды) и 15 из 24 медалистов в биатлоне имели внесоревновательный контроль ещё до того, как им пришлось проходить его после своих забегов. За всё время проведения игр тестирование проходят от трети до половины всех участников.

Помогают ли терапевтические исключения завоевать медаль на Олимпиаде? Если коротко — да, помогают. Потому что спортсмен с серьёзным диагнозом без необходимых лекарств будет испытывать затруднения не только в элитном спорте, а вообще в жизни. И если забрать у него лекарство, то конечно он медаль не получит, да и просто на Олимпиаду не попадёт. Правильнее ставить вопрос по-другому: имеют ли спортсмены с диагнозами и соответственно разрешениями на приём лекарств статистически больше шансов на успех? Получают ли они несправедливое преимущество над здоровыми спортсменами? На этот счёт было опубликовано исследование A.Vernec, D.Healy "Prevalence of therapeutic use exemptions at the Olympic Games and association with medals: an analysis of data from 2010 to 2018" по результатам пяти олимпиад с 2010 по 2018. Поскольку именно начиная с ОИ-2010 антидопинговые правила в части ТИ приняли тот вид, который они имеют по сей день, а запросов по астме каждый год все меньше, то я считаю эти результаты вполне отражают текущую ситуацию.

Можно по-разному осмысливать эти результаты, но я считаю, что примерно равная доля чемпионов среди здоровых и не совсем здоровых спорстменов — это хороший знак. И с точки зрения болельщика, который переживает за своих здоровых любимцев; и с точки зрения родителей, которые обдумывают, есть ли у ребёнка переспективы в спорте при наличии такого диагноза. Видно что сейчас перспективы есть.