Никита Крюков: Когда выхожу на старт, ощущаю, что за мной — вся Россия!

Опубликовано: Журнал №59

Две гонки спринтерской программы — две золотые медали... Каждый поклонник лыжного спорта сразу поймет, что речь идет о Никите Крюкове и его феерическом выступлении на чемпионате мира-2013 в Валь ди Фиемме. До Крюкова эта вершина покорялась только неподражаемому Бьорну Линду из Швеции и звезде норвежского спринта Уле Вигену Хаттестаду. Первому не было равных в олимпийском Турине в 2006 году, а второй блистал на мировом первенстве в Либереце в 2009 году...

Но, как выясняется, не только скандинавским викингам идут лыжные короны! Теперь заслуженное место в этом ряду занимает и россиянин.

***
Есть золотое правило журналистики: даже если корреспондент с героем своего интервью во время беседы говорит на «ты», печатная версия интервью всё равно потом переделывается на «вы». Иначе интонации этакого дешёвого запанибратства, лёгкого журналистского хамства не избежать. Но в данном случае с олимпийским чемпионом, двукратным чемпионом мира Никитой Крюковым разговаривал его старый товарищ — человек, который вместе с Никитой жил на спортивных сборах в одной комнате, гонялся в одних и тех же гонках, вместе стоял на пьедестале. Это был диалог двух старых товарищей по лыжне, и именно поэтому мы решили нарушить старинное журналистское правило и оставили в этом интервью всё как и было при разговоре этих двух людей.

***

Мы встретились с Никитой Крюковым — коренным жителем подмосковного Дзержинского — в его роскошной четырехкомнатной квартире, подаренной почетному гражданину города генеральным директором строительной компании «Фобос» после Олимпиады-2010 в Ванкувере. Квартира расположена в элитном жилом комплексе, в непосредственной близости от леса и песчаного карьера, где когда-то, еще босым мальчишкой, Никита бегал и купался со своими друзьями. Именно в этом лесу будущий олимпийский чемпион начал делать свои первые шаги в спорте...

При входе в апартаменты Никиты Крюкова перед гостями открывается большое панно, выгравированное на стене прихожей. В центре композиции — Никита с золотым ванкуверским слитком на груди в красивом прыжке вскидывает руки вверх, отмечая свой первый серьезный успех в карьере. Снимок сделан на одной из главных достопримечательностей олимпийского Ванкувера — известном висячем мосту Капилано, связывающем две скалы над одноименной горной рекой.

— Говорят, этот мост сделан из сверхпрочных материалов и может выдержать сотню слонов одновременно, — рассказывает Никита Крюков.

— Тогда почему бы ему не выдержать прыжок одного олимпийского чемпиона? — отвечаю я на свой же вопрос о последствиях раскачивания этой опасной конструкции, и под общий смех мы продолжаем «экскурсию» в непринужденной обстановке.

Рядом с гравюрой — небольшой «музей», в котором представлены все самые главные спортивные трофеи лидера сборной России — с Олимпийских игр, чемпионатов и Кубков мира.

— Если положить на весы «золото» Ванкувера и два «золота» Валь ди Фиемме, то какая чаша окажется тяжелее?

— (улыбается) Если рассуждать математически, то золотая медаль чемпионатов мира — в виде снежинки — из года в год не меняется и весит около 140 г. Таким образом, вес двух медалей Валь ди Фиемме — 280 г, в то время как одна золотая медаль Ванкувера — аж 540 г!

— А по твоим субъективным ощущениям?

— ...Как ни крути, медаль Олимпиады — это самая дорогая в жизни награда. Даже два золота чемпионата мира не идут ни в какое сравнение с ней. К тому же для меня олимпийское золото стало первым серьезным достижением в карьере, поэтому оно дорого мне вдвойне...

— А если, к примеру, олимпийская награда — с «домашних» Олимпийских игр?..

...Многозначительно переглянувшись и поняв без лишних слов, что никто из нас не хочет спекулировать по этому поводу, мы заводим новую тему для разговора и перемещаемся из прихожей в рабочий кабинет.

Казалось бы, над чем может работать олимпийский чемпион и двукратный чемпион мира по лыжным гонкам в рабочем кабинете? Оказывается, там Никита скрупулезно и вдумчиво заполняет свои спортивные дневники. Разумеется, сразу же с моей стороны последовала просьба полистать пару ценных «экспонатов», но Никита, кажется, уже был готов к такому повороту событий:

— Секреты буду раскрывать, когда закончу спортивную карьеру, — говорит сильнейший спринтер мира. — А пока держу все спортивные дневники вдали от посторонних глаз. Кому же захочется делиться своей формулой успеха перед Олимпийскими играми в Сочи?!

Кабинет Никиты Крюкова совершенно не похож на интерьер квартиры, и как будто подчеркивает серьезность и важность совершаемых здесь «ритуалов»... Раритетная мебель из ценных пород дерева, имеющая изящные классические формы и благородный цвет выдержанного шотландского виски, изысканный и неповторимый дизайн отделки с подсветкой, искусственный камин и изящные канделябры — все это смотрится впечатляюще грациозно. В центре комнаты стоит большой увесистый стол с кожаным креслом, у стены — роскошный фактурный шкаф, лучшим образом демонстрирующий утонченный вкус своего хозяина... Именно этот шкаф скрывает в себе все секреты многолетних тренировок «короля спринта», которые сегодня представляют для нашей страны тайну, не менее охраняемую, чем государственная...

— Я очень хотел, чтобы у меня был кабинет в английском стиле... — делится своей радостью Никита. — По-моему, получилось неплохо! (улыбается)

В отличие от кабинета, все остальные комнаты — как бы в противовес — выполнены в стиле «хайтек», с модной и современной бытовой техникой, характерным минимализмом и эргономичностью во всем. Пожалуй, охарактеризовать интерьер квартиры можно было бы одной фразой — «минимум пафоса и максимум удобства».

Наличие отдельной комнаты для сушки белья лишний раз подтверждает тот факт, что практичность для олимпийского чемпиона Крюкова — превыше всего.
Ну, а заканчивается наша экскурсия на просторной кухне — здесь мы и располагаемся для обстоятельного разговора...

ОХ УЖ ЭТИ ЖУРНАЛИСТЫ!

— Никита, сезон уже далеко позади — журналисты хоть немного оставили в покое? — задаю я вопрос Крюкову, включая диктофон перед очередной для него беседой. Никите остается только улыбнуться и пожать плечами...

— Да нет, я бы так не сказал. Перед «домашними» Олимпийскими играми в Сочи телефон не замолкает ни на один день! Сейчас ко всем олимпийцам — повышенное внимание СМИ, но из кожи вон не полезешь — приходится иногда отказывать, потому что совмещать медийную активность с тренировочным графиком очень сложно. Мало того, что на общение с журналистами банально нужно время, так еще и все эти «околоспортивные» хлопоты забирают драгоценные энергию и силы.

— Иногда создается впечатление, что общаться с журналистами тебе сложнее, чем обыгрывать Нортуга...

— (смеется) Да, это действительно так. Вместо пресс-конференций с удовольствием выходил бы повторно с Петтером на старт!

В этот момент у Никиты раздается телефонный звонок... По отрывистым фразам становится понятно, что олимпийского чемпиона Крюкова «штурмуют» коллеги из очередного СМИ...

— Здравствуйте... Да, это я... На телевидение?.. Вы знаете, я всего лишь на пару дней в Москве, к сожалению, у меня вряд ли получится...

— Быть публичным и известным — не в твоем духе?

— До поры до времени каждому приятно, когда тебя узнают на улицах, приглашают на различные встречи и мероприятия, просят сфотографироваться или дать автограф... Но когда публичность начинает мешать тренировкам — я уж молчу про личную жизнь — это не приводит ни к чему хорошему. Надо уметь правильно расставлять приоритеты.

Все-таки мы выступаем не для того, чтобы потом мелькать на телеэкранах и обложках глянцевых журналов, а для того, чтобы завоевывать медали для своей страны. Для меня главное — престиж России и радость болельщиков. Если моя победа доставляет соотечественникам радость, то это — высшая благодарность за труд!

НЕ СЛОВОМ, А ДЕЛОМ!

На самом деле интервью с Никитой Крюковым не должно было состояться. И не только по причине предельной занятости «короля спринта», но и по его твердому убеждению, что разговоры «ни о чем» не приближают спортсмена ни на шаг к его главной цели.

— Пустая трата времени! — парировал первую просьбу об интервью лидер сборной России. — Я бы не хотел делать никакие прогнозы, ворошить прошлое, а тем более — говорить о медальных планах перед Олимпийскими играми.

Если бы не наша настойчивость и «железный» аргумент о том, что вся аудито­рия журнала «Лыжный спорт» — а значит, и вся лыжная Россия — ждет интервью именно с ним, то остается только догадываться, чем бы все закончилось... 

— Сомневаюсь, что я кому-то настолько интересен, — продолжал настаивать на своем скромный и предельно сконцентрированный Крюков. Он по-прежнему страшно не любит, когда его начинают возвеличивать и сравнивать с легендами отечественного спорта — всё это мешает сосредоточиться на совершенствовании своего спортивного мастерства, а ничего совершенного, как известно, не бывает...

Кажется, вакцину от звездной болезни Крюков получил еще в детстве, с молоком матери, и еще тогда постиг обычные житейские мудрости, которые помогают ему добиваться своих целей. Вы, уважаемые читатели, наверное, заметили, что журналисты любят говорить про спортсменов именно в таком духе, но, поверьте, в случае с Крюковым это не реверанс и не дань художественному стилю, а факт, не требующий доказательств.

— Удивительно, как ты всегда успеваешь отвечать на письма и смски? Небось такой шквал «корреспонденции» на тебя обваливается после побед и по другим праздничным поводам! Вот, например, недавно у тебя был день рождения...

— Подумаешь, пару человек всего поздравили! Ничего особенного нет в том, чтобы ответить каждому (улыбается).

— Интересно, были среди них иностранцы?

— В этом году пришло смс-сообщение от Симона Каприни — менеджера Rossignol. Не скрою, было очень приятно. Я уже восьмой год выступаю на лыжах этой марки, первый контракт заключил аж в 2005 году, когда в меня еще мало кто верил, но французы — поверили... Они до сих пор вносят большой вклад в мои успешные выступления, за что им большое спасибо!

— Был еще кто-то, кто поверил в тебя в те годы, когда ты платил собственные деньги за сборы и инвентарь, и кого ты сегодня хотел бы поблагодарить?

— Все, кто шагает со мной по жизни и кто не раз помогал мне в трудные моменты, подсказывал выход из той или иной ситуации — все они заслуживают самой искренней благодарности от меня. Я боюсь кого-то упустить... Мне кажется, что очень многие люди оказали на меня влияние и помогли стать таким, какой я есть — пожалуй, это сотни, если не тысячи людей, начиная с главных «виновников» — родителей и тренера — вплоть до какого-нибудь прохожего на улице, который сказал мне теплые и важные слова, настроил на позитивный лад...

Я действительно считаю, что побеждаю не один: за мной — целая армия болельщиков, помощников, родных и близких, каждый из которых вносит свою частичку в победу. Когда я выхожу на старт, ощущаю, что за мной — вся Россия, и это придает мне сверхмотивацию!

Никита делает паузу и вспоминает, что ему нужно сделать телефонный звонок...

— Алло, Марина Ионовна, здравствуйте! Это Никита Крюков. Помните такого? — без единой капли иронии произносит наш именитый собеседник. — (пауза) ...Ну почему же, можно и забыть, что тут такого удивительного!

Разговор вскоре заканчивается, и Никита ставит перед фактом:

— У нас ровно час, а то сегодня очень много дел надо успеть сделать.

...Ну что же, нечего время терять — поехали!

НИКИТА В СТРАНЕ ЧУДЕС

Горы и равнины, песчаные пляжи и могучие скалы, тропические леса и сосновые рощи, современные города и первозданная природа с нетронутым животным миром и историческими памятниками, составляющими всемирное наследие — все это древнейший Вьетнам — страна эк­­зо­тики и контрастов, страна невиданных чудес и мифов. Согласно одному из таких древних мифов, Вьетнам был рожден драконом и феей-птицей, после чего получил славу «страны древнего дракона»... Именно эта сказочная таинственность, нехарактерные для западной культуры быт и нравы местного населения притягивают тысячи туристов из других частей света в этот неповторимый уголок Земли. Одним из таких туристов стал посол «Сочи-2014» Никита Крюков, который провел свой заслуженный отпуск на побережье Тихого океана в одной из бухт Южно-Китайского моря.

— В прошлом году — Таиланд, в нынешнем году — Вьетнам... Какие впечатления от Юго-Восточной Азии на этот раз? Что запомнилось больше всего?

— Я очень люблю бывать на азиатских курортах — это правда. Прежде всего, приезжаю сюда за экзотикой и незабываемыми впечатлениями, ведь здесь ты попадаешь в совершенно другой мир, не похожий на нашу современную действительность. В этот раз я отдыхал на роскошной вилле, с шикарным сервисом и доброжелательным обслуживающим персоналом — такие превосходные условия произвели бы впечатление даже на самого требовательного «клиента». Правда, были и недостатки: например, мне не понравилось, что вокруг постоянно была какая-то суета, интенсивное движение, столпотворение людей — все это немного утомляло, ведь во время отдыха всегда хочется какого-то умиротворения и спокойствия... Кроме того, погода во время моего пребывания во Вьетнаме стояла настолько жаркая, что температура воды в море доходила до 32 градусов! От жары вода мутнела, в ней образовались водоросли...

Но все это — мелочи жизни! Главное, что я ощутил тот самый «драйв», за которым и ехал так далеко! Больше всего мне понравилось бегать длительные кросс-походы по вьетнамским горам и джунглям, ведь во время таких «вылазок» как нельзя лучше знакомишься с окружающей природой и окрестностями... Пожалуй, именно эти экстремальные тренировки запомнились мне больше всего.

— Без экстрима не обошлось?

— Как я уже говорил, Вьетнам — совершенно другой, сказочный мир! Встреча с экзоти­чес­кими дикими животными здесь — привычная ситуация. Вот представь: бежишь ты между лианами, пробираешься сквозь густые заросли и вдруг замечаешь, что прямо перед тобой на ветке сидит огромная обезьяна... Дух захватывает так, что сердце в пятки уходит (улыбается). Кто знает, что у нее на уме?! Я, например, таких здоровых человекообразных обезьян только в зоопарке раньше видел, а там они — на свободе, у себя дома... (улыбается).

— Не опасно ли так рисковать?..

— Наверное, опасно, но... Это добавляло острых ощущений (улыбается). Наверное, поэтому мне и нравится ездить в Юго-Восточную Азию, в эти тропические леса, в эти края с нетронутой природой, совершенно не имеющие ничего общего с нашей средней полосой. Я отдаю себе отчет, что это опасно, но тот, кто не рискует, не пьет шампанского!

— Насколько интенсивным был тренировочный график во время «отпуска»?

— Я отдыхал во Вьетнаме две недели, в течение которых тренировался по схеме «3-1»: три дня тренировок и один день отдыха. Как ни крути, я не могу долго бездельничать, потому что организм требует физической нагрузки. Но впадать в крайности тоже не стоит... Например, кто-то считает, что отдыха в межсезонье вообще не должно быть. Наверное, подсознательно я отношу себя к их числу, но все-таки «пахать» постоянно организм не может — ему нужны периоды с щадящей нагрузкой.

— Кто-то не считает грехом нарушить спортивный режим, когда на носу нет ответственных стартов... Какого мнения на этот счет придерживаешься ты?

— Если я иногда позволяю себе нарушить спортивный режим, то сам потом от этого страдаю, совесть долго не оставляет меня в покое. Дело в том, что я в полной мере осознаю возможные последствия и убежден: пока я валяю дурака, мои конкуренты тренируются. Этого я не могу себе позволить! Каждый спортсмен по-своему добивается побед, у каждого — свой путь к успеху. Лично я в этом плане занимаю достаточно радикальную позицию, да меня и не тянет на всякого рода неспортивные развлечения. Жесткая дисциплина, специально подобранный рацион питания, четкий распорядок дня — вот это по мне!

— Как ты решал вопрос с питанием во Вьетнаме с учетом твоих жестких требований к употребляемой пище — там ведь очень своеобразная пикантная кухня?..

— Я старался избегать национальных вьетнамских блюд — употреблял в пищу, в основном, морепродукты: креветки, рыбу, кальмары... Считаю, что питание у меня было сбалансированным, и я получил все, что мне надо было на тот момент. В целом, я остался доволен кухней, потому что всегда была возможность выбора.

— А как же морковный сок? Неужели и во Вьетнаме ты не изменял своим привычкам?

— (улыбается) С соками я проблем тоже не испытывал. Пусть во Вьетнаме не было моркови, но зато там было огромное разнообразие всевозможных свежевыжатых «фрешей» — из манго, ананасов, персиков и других тропических фруктов, которые также являются источником необходимых витаминов и микроэлементов.

МЕСТО ВСТРЕЧИ — БЕЛЬМЕКЕН

Сразу после «отпуска» во Вьетнаме Никита Крюков с командой отправился на первый сбор — в Болгарию. Здесь, на высоте 2000 метров над уровнем моря, между горами Родопы и Рила в окрестностях живописного озера Бельмекен, расположилась одноименная спортивная база — излюбленное место тренировок российских спортсменов.

Тренировочная база «Бельмекен» была построена немцами в начале 80-х годов. Во времена СССР советских спортсменов туда не пускали, поэтому они тренировались в Бакуриани и Цахкадзоре, а в 2002 году контракт с немцами закончился, и болгары начали приглашать на базу представителей других стран. С тех пор там постоянно тренируются не только российские лыжники, но и биатлонисты, гребцы, ориентировщики, пловцы, велосипедисты, легкоатлеты и другие представители видов спорта на выносливость.

— Мы не первый год приезжаем на базу «Бельмекен» в мае, и для меня уже стало традицией отмечать день рождения в Болгарии, — рассказывает Никита. — Хотя раньше мы всегда старались в этот день собираться дома в кругу семьи.

Дело в том, что 30 мая в се­мье Крюковых — день особенный. В этот день родились сам Никита и его брат-двойняшка Алексей. По счастливому совпадению оба племянника Никиты и Алексея — дети их старшей сестры Ольги — также родились 30 мая! Таким образом, сразу четыре члена семьи олимпийского чемпиона Крюкова отмечают свой день рождения в эту знаменательную дату!

— Несмотря на то, что я снова был вдалеке от дома, нам удалось, наконец, встретиться всей семьей и отметить наш «семейный день» в кругу родных и близких, — говорит Никита. — Пока я был на сборах в «Бельмекене», неподалеку от меня в Болгарии на Черном море отдыхали родители, сестра и оба племянника, поэтому мы очень душевно посидели за большим семейным столом!

— А с товарищами по команде отмечаете обычно день рождения, или все полностью сосредоточены на тренировках?

— Конечно, отмечаем, мы ведь все — как одна семья. Обычно в этот день мы устраиваем большое застолье. Тренеры могут позволить себе горячительные напитки, а спортсмены, если уж очень хочется, могут пригубить вина или шампанского, но никто никогда не злоупотребляет доверием.

Специально к 30 мая директор базы «Бельмекен» забивает барана и подает его к столу с рисом по-болгарски... Вкуснятина такая, что пальчики оближешь! Кроме того, по случаю праздника болгарская сторона ежегодно приглашает батюшку из церкви, который проводит таинство освящения членов команды и всего нашего спортивного инвентаря...

— Насколько мне известно, подарки от ребят и тренеров тоже необычные?

— Да, в этот раз мне подарили икону, кору тысячелетнего болгарского дерева и эдельвейс. Говорят, все это приносит счастье и удачу... Такие подарки мне по-настоящему дороги, и я их очень берегу. Вообще, в последнее время я жду своего дня рождения как ребенок, потому что на сборе в «Бельмекене» во время таинства освящения, несмотря на удаленность от России, я ощущаю себя как дома, ближе к нашим славянским обычаям и ближе к самому Господу Богу. Я получаю необыкновенный эмоциональный заряд, которого мне хватает на целый год вперед.

— Ты наверняка придаешь этому больше значения, чем остальные?

— Я верю в Бога, и в этом — частичка моей силы. Когда человек верит, он и ведет себя подобающим образом: следит за своими поступками, не позволяет себе опускаться до каких-то крайностей и недостойных поступков — это в своем роде путеводная звезда, которая не дает сбиться с верного курса, расставляет внутри тебя все приоритеты. Считаю, что во многом благодаря своей Вере я добился того, чего добился.

ИТОГИ ПРЕДОЛИМПИЙСКОГО СЕЗОНА

— Спору нет, последний перед Олимпийскими играми-2014 в Сочи сезон у тебя сложился превосходно. А как ты сам оцениваешь его итоги?

— Я бы, конечно, поставил себе «пятерку», но все-таки с минусом... Минус — за то, что упустил возможность побороться за высокое место в спринтерском зачете Кубка мира — исключительно по своей вине. Тот же Нортуг, например, провел концовку просто блестяще! Мне же, в отличие от него, чего-то не хватило, и я потерял концентрацию под занавес сезона, а этого допускать нельзя.

К тому же были гонки, в которых я не полностью смог реализовать свои возможности — к примеру, в том же Либереце падения можно было избежать, но... Что было — то было, этого уже не изменить. Главное — сделать работу над ошибками и не наступать больше на те же грабли.

— Ты обычно критикуешь себя сам или тренер занимает более радикальную позицию?

— Мы с Юрием Михайловичем (Юрий Михайлович Каминский — старший тренер спринтерской сборной России. — Прим. ред.) оба не позволяем друг другу расслабляться, но тренер в этом отношении еще более бдителен — на то он и наставник... Самокритика тоже никогда не помешает, и лично для меня она — привычное явление. Я тщательно анализирую все свои ошибки, которых в каждой гонке — даже «золотой» — бывает достаточно! У меня нет привычки идеализировать свои выступления — возможно, именно это помогает мне не стоять на месте и двигаться дальше.

— Еще бы... Выиграть всю спринтерскую программу пред­олимпийского чемпионата мира и остаться при это еще чем-то недовольным?! Думаю, далеко не каждому под силу сохранять такое самообладание и выдержку...

— Как ни странно, для меня самое приятное в предолимпийском сезоне — не столько два «золота» чемпионата мира, сколько появившаяся, наконец, стабильность. Если и были спады в течение соревновательного периода, то только запланированные, без явных провалов, как раньше. Я считаю, что мне только сейчас удалось выйти на один уровень с элитой лыжных гонок — ведь раньше, несмотря на статус олимпийского чемпиона, я уступал тому же Йонссону в стабильности и всегда удивлялся, как можно бежать весь сезон одинаково хорошо!

— Но тот же самый Йонссон, несмотря на стабильные выступления в Кубке мира, все время «проваливается» на важных стартах...

— Да, в этом весь Йонссон... (улыбается)

— А как это можно объяснить?

— Очевидно, что у него проблемы с психологией. Он понимает, что способен побеждать, всегда является главным фаворитом, все ждут от него результата, но в самый нужный момент он «сгорает» от обваливающейся на него ответственности. Как следствие — Йонссон, будучи не первый год единоличным лидером спринтерского зачета Кубка мира, имеет только две медали с чемпионатов мира — серебряную и бронзовую. Это наверняка давит на него психологически и не дает спокойно сосредоточиться на результате. Он начинает чувствовать неуверенность в себе, ощущать какой-то злой рок... Все это не позволяет выступать на максимуме своих возможностей.
Когда мы готовились к чемпионату мира, мы посчитали, что у Йонссона до главного старта сезона 2012-2013 гг. не было ни одного проигранного пролога! То есть из пяти спринтов, которые прошли в программе Кубка мира, он выиграл пять прологов! А в прологе, как правило, уже понятно, кто на что способен...

— Вспомни, пожалуйста, эпизод с Йонссоном на пресс-конференции в Валь ди Фиемме после командного спринта, когда вы с Алексеем Петуховым принесли России золото, а шведы заняли второе место? Что там произошло между тобой и Эмилем — глазами Никиты Крюкова? 

— Призерам поочередно задавали вопросы, и шведы, как всегда, пытались острить и подшучивать над всеми — это у них в крови... Йонссон подшутил надо мной и, видимо, ждал, что я тоже его «задену», а я вместо этого взял микрофон и сказал, что очень рад за него. Действительно, это так: Эмил, наконец, разорвал череду неудач на важных стартах и, должно быть, дальше ему будет легче побороть свой «комплекс неполноценности»... Я просто искренне поздравил его с этим. Не скажу, что он пустил слезу, но весь зал замер и устремил свои взгляды на него, а он по-настоящему опешил. Спустя немного времени, он пожал мне руку, и невооруженным взглядом было видно, как он проникся уважением...

— Эта история имела какое-то продолжение в кулуарах?

— Нет, на этом все и закончилось, но лично я надеюсь, что где-то в глубине души у него что-то отложилось, и он сделал правильные выводы.

ЗАКУЛИСНЫЕ ГОНКИ

— Про Йонссона мы немного поговорили, а как складываются твои взаимоотношения с «королем лыж» Петтером Нортугом? Он уже неоднократно пел в твой адрес дифирамбы, а ты, наоборот, всегда утверждаешь, что не собираешься делать из него кумира... Как меняется ваше отношение друг к другу со временем?

— Первые заметные сдвиги в отношении ко мне я заметил сразу после Ванкувера. С тех пор Нортуг всегда наблюдает за мной, а я — за ним. Мы не похожи: Нортуг — шоумен, а я больше замкнут в себе и сосредоточен на результате. Я не могу распыляться на публику, в то время как Петтер делает шоу и успевает при этом не терять настрой на борьбу.

— Вообще, складывается впечатление, что все западные спортсмены — в первую очередь, шоумены, не так ли?

— Они действительно более раскованные и уверенные в себе. Если говорить о норвежцах, то не только Нортуг «блистает» на публике: посмотрите на «сосиску» Петтерсена или «очкарика» Ердалена... Нам такая модель поведения чужда, потому что у россиян — другой менталитет. Мне кажется, что, если у нас будет когда-нибудь такой безоговорочный лидер, как Нортуг, он все равно не сможет себя вести так вызывающе, потому что при первой же неудаче его «склюют» заживо — в этом особенность российских болельщиков.

— Мы с ними — разные?

— У нас много общего, но все-таки мы — разные. Бывает, посидишь с «буржуями», пообщаешься, а на следующий день они с тобой даже не поздороваются. Раньше, когда мы только начинали выезжать на международные старты, многие, в том числе и я, как-то переживали и комплексовали из-за этого... Думали «как же так?», «чем же я ему не угодил?», а сейчас мне глубоко безразлично, что они вытворяют.

— Наверное, они пре­сле­ду­ют одну-единствен­ную цель — вывести из психологического равновесия?

— Скорее всего, да. Но против меня это уже не работает (улыбается).

— Самообладание пришло к тебе само собой, или ты над ним работаешь? Что помогает тебе сохранять «холодную голову» в различных нестандартных ситуациях?

— Конечно, все профессиональные спортсмены отдельно работают над психологией — без этого сегодня нельзя — но все-таки, как бы ты над ней ни работал, результата не будет, пока ты не наберешься опыта. Да, существуют целые методики ментальных тренировок, в большинстве команд есть штатные психологи, но вряд ли какая-то из этих методик даст эффект, если ты не закрепляешь пройденный материал на практике.

— Часто ли против тебя применяют психологические приемы?

— Довольно часто. Тот же самый Нортуг этим грешит периодически, он может быть дерзким и наглым не только на лыжне. Правда, в минувшем сезоне Петтер как-то остепенился... Я даже не припомню ничего из его последней «коллекции» (улыбается).

— А с кем из иностранных спортсменов ты поддерживаешь по-настоящему дружеские отношения?

— Конечно, мы всегда задушевно общаемся со всеми славянскими лыжниками и с теми, кто хоть чуть-чуть говорит по-русски. Последнее время я поддерживаю дружеские отношения с Тимом Чарнке из Германии. Тим — молодой и перспективный немецкий гонщик, он немного говорит по-русски, и ему нравятся наши русские девчонки (улыбается)!  Вообще, Тим очень доброжелательно относится ко всей нашей команде: всегда идет на контакт, при встрече обязательно поприветствует, похлопает по плечу, пожелает удачи, и мы отвечаем ему взаимностью... Кстати, в минувшем сезоне Тим впервые в карьере выиграл этап Кубка мира — это была 15-километровая гонка классическим стилем с масс-старта в Кэнморе. Самое удивительное заключается в том, что произошло это непосредственно в день его рождения — 13 декабря! Я его тогда поздравил от всей души, а потом он мне признался, что ему было очень приятно получить от меня поздравление.
Что же касается норвежцев и шведов, то с ними мы практически не общаемся, они всегда «на своей волне». Бывает, перебросишься парой фраз с кем-то из них на трассе, как сразу замечаешь за собой «хвост» из любопытных ушей (улыбается). Перед Олимпиадой в Сочи ко всем россиянам приковано повышенное внимание, поэтому им очень интересно знать, чем живут русские спортсмены, а мы по-прежнему остаемся для них за «железным занавесом» — в первую очередь, из-за языкового барьера.

— А как ты оценишь отличный сезон в исполнении казахов? С Полтораниным и Чеботько, например, вы больше друзья или конкуренты?

— С ними нас связывает намного большее, чем с остальными, но я бы не сказал, что мы — друзья. В первую очередь, мы — конкуренты. Вот, например, после командного спринта в Валь ди Фиемме Алексей Полторанин подошел ко мне и без капли иронии сказал: «Да уж, повезло тебе уже второй раз: сначала в Ванкувере я упал, и «золото» ушло от меня, а теперь здесь удача снова отвернулась, и я упустил золотую медаль».

— А ты что ответил?

— А что я? Пожал плечами и сказал, что все еще впереди. В общем, казахи тоже не лыком шиты — им палец в рот не клади (улыбается).

СЧАСТЛИВЫЕ МГНОВЕНИЯ ВАЛЬ ДИ ФИЕММЕ

— Не могу удержаться и не задать вопрос: как тебе удалось выйти на такой пик формы к чемпионату мира?

— Конечно, в этом огромная заслуга тренера, которому уже не первый год удается подвести меня к главному старту сезона в прекрасном состоянии. Есть в этом и доля моей заслуги... Надеюсь, что так будет всегда!

— Можешь ли вспомнить те счастливые мгновения обеих гонок в Валь ди Фиемме? Что больше всего запомнилось на индивидуальном спринте?

— Примечательно, что в ночь перед индивидуальным спринтом я очень мало спал. Поначалу заснул, но проснулся около 3.00 утра, после чего так и не смог «отключиться» заново. Лежал и буквально кусал локти, чтобы поскорее пойти на зарядку — в итоге я вышел на нее раньше всех — около 6.00 утра!

Ну, а самое главное заключается в том, что в течение тех считанных часов, пока я спал, мне успел присниться вещий сон! Не поверишь, но в этом сне я стал чемпионом мира! Подробностей я, конечно, не помню, но зато помню, что проснулся в замешательстве и буквально замер от удивления...

— Нет слов!

— У меня тоже не было слов — я только бубнил себе под нос: «Боже мой, это был только сон! Ну почему?!» Я пытался поскорее выбросить все это из головы! Как только я представлял себе, что мне еще только предстоит идти и доказывать свое звание, причем для того, чтобы воплотить сон в жизнь, надо будет пройти, как говорится, все круги ада, мне становилось не по себе... Одним словом, этот вещий сон сыграл со мной злую шутку, но я, слава Богу, смог сохранить самообладание и победить.

— Как прошли последние минуты перед стартом пролога?

— На разминке я несколько раз видел Нортуга. Мы пересекались с ним взглядами, как боксеры перед боем, и я почему-то начинал откровенно смеяться ему в лицо! Хоть убей, не понимаю, в чем было дело, но мне было так смешно, что я не мог себя сдерживать. Нортуг в ответ морщил брови и недоумевал, что происходит. Проходя мимо, пытался задеть меня плечом, подшутить, подколоть — наверное, чтобы я остепенился — но я совершенно не обращал внимания на то, что он делает.

Кстати, в финале Нортуг допустил фальстарт, но его не засчитали, потому что не все спортсмены успели выстроиться на стартовой прямой. Когда мы начали выстраиваться заново, я ему сказал: «Петтер, давай еще раз, а то этот раз не засчитали!» (улыбается). Я был по-настоящему уверен в себе! Пожалуй, так, как никогда до этого. Мне очень понравилось это чувство, потому что только так и никак иначе можно одерживать победу над своими соперниками. Если хочешь победить — надо быть хищником, а не жертвой!

— Сразу после финиша, как всегда, звонок домой родителям?

— Да (улыбается). И, как всегда — дурацкий вопрос: «Ну что, смотрели?» (смеется)

— Что на этот раз ответили мама с папой?

— (смеется) Мама, как и после Ванкувера, сказала: «Сынок, ты что, издеваешься, что ли?»

— После твоей первой победы в индивидуальном спринте Юрию Михайловичу Каминскому задали вопрос: кто побежит с Крюковым командный спринт. Тогда он в шутку ответил, что состав до последнего момента будет неизвестен, потому что даже сам тренер не знает, побежит Крюков вторую гонку или нет — мол, есть вероятность, что Никита так хорошо отметит свою золотую медаль, что не сможет выйти на старт...

— (улыбается) Юрий Михайлович, конечно, пошутил. Вне всяких сомнений, я был очень рад своей победе, и весь штаб сборной России отмечал первое для России «золото», но я не мог себе позволить расслабляться, потому что я видел, как серьезно настраивается на борьбу Алексей Петухов. Леша был предельно сконцентрирован, думал только об одном, и я не имел права его подвести. В отличие от меня, его «час икс» был только впереди, и он ни на секунду не отвлекался от своей главной цели.

Победа дала мне уверенность в своих силах, но я постарался как можно скорее о ней забыть, чтобы сконцентрироваться на командной гонке. Лешин настрой вселял в меня дополнительный оптимизм и, надо сказать, я был очень рад, что мне предстояло бежать именно с Петуховым. В отличие от меня, Леша на протяжении многих лет является безоговорочным лидером в «коньке», поэтому я был уверен, что у нас все получится.

— Не помешала вам с Петуховым неудача в командном спринте на «предолимпийской неделе»? После финиша эстафеты в Сочи ходили слухи, что между вами даже произошла ссора, хоть в это и верится с трудом...

— Нет уж, так просто разбрасываться человеческими отношениями мы никогда не станем. Ни о какой ссоре не могло быть и речи. Если я и показался кому-то вспыльчивым в микст-зоне, то это только в первые минуты после финиша, когда были еще «живы» эмоции. Конечно, нам было по силам бороться за самые высокие места, поэтому результат за чертой призеров не мог не наложить свой отпечаток на наше настроение, но никакого провала не произошло. Все было под контролем, и мы ясно осознавали, что самые главные старты — впереди.

К тому же в Сочи была «классика», а в «коньке» Петухову по-прежнему нет равных. Он подтвердил это на чемпионате мира, проделав огромную работу для меня — мне оставалось только довести дело до конца. Даже если бы Алексей передал мне эстафету последним, я бы сделал все возможное, чтобы финишировать первым. Больше всего мне хотелось победить именно для него, а не для себя, потому что звание олимпийского чемпиона и чемпиона мира у меня уже было, а у Алексея — нет.

— Как вас встречали в Москве? Звание на службе тебе повысили?

— Нет, я остался при своих погонах старшего лейтенанта полиции. Кстати, после Олимпийских игр в Ванкувере мне тоже не давали внеочередного звания... Зато оба раза организовали отличные торжественные мероприятия с участием курсантов Университета МВД, юных спортсменов и высшего руководства.
Земляки тоже, как обычно, отличились (улыбается). Был организован концерт с выступлением артистов, детей и администрации города. Нам с Юрием Михайловичем (Юрий Михайлович Каминский — также коренной житель Дзержинского. — Прим. ред.) торжественно присвоили звания «Почетных жителей г. Дзержинского». Такой чести со дня основания города удостаивались всего лишь одиннадцать человек. Я стал самым молодым «почетным гражданином» из них!

ВСЕ МЫСЛИ О СОЧИ!

— Подготовка к Сочи-2014 началась сразу после финиша в Валь ди Фиемме?

— Да, по окончании второй гонки на чемпионате мира тренер провел собрание и сказал, что обратный отсчет для нас уже пошел. Сразу из Валь ди Фиемме мы поехали на сбор в Красную Поляну. Мы попытались возразить Юрию Михайловичу — мол, а как же хотя бы пару дней отдыха — но он дал нам понять, что для достижения цели мы не должны расслабляться ни на минуту. Каждый день сейчас — на вес золота.

— Какие итоги «предолимпийской недели» в Сочи ты мог бы отметить? Оправданно ли многие называют этот этап Кубка мира генеральной репетицией Олимпиады?

— Этап Кубка мира в Сочи был неким экзаменом, из которого мы сделали важные выводы. Многие спортсмены репетировали подводку к олимпийским стартам, в том числе — и мы. Конечно, жаль, что не удалось подняться на пьедестал... Поначалу я переживал из-за этого, но вовремя расставил приоритеты: все-таки важнее для нас было подготовиться к чемпионату мира.
Не думаю, что на Олимпиаде будут блистать те же люди, что и на «предолимпийской неделе». Например, шведы вообще «провалились» всей командой, но лично я не питаю иллюзий, что они не найдут причину этого провала. Для того и проводятся предолимпийские соревнования, чтобы каждый спортсмен отработал какие-то детали и подошел к главному старту четырехлетия во всеоружии.

Мы, например, сделали все необходимые выводы и, смею заверить всех болельщиков, никакой трагедии не произошло. Времени, оставшегося до Олимпийских игр, хватит, чтобы внести небольшие коррективы в подготовку.
К тому же, как я уже говорил, я бы не стал утверждать, что в Сочи мы выступили из рук вон плохо. В эстафете наша команда заняла четвертое место, потому что у Леши (Алексея Петухова. — Прим. ред.) хуже остальных работали лыжи. Лично я на своем этапе постоянно догонял соперников, и по кругам показал очень неплохое время. Да, в индивидуальном спринте мне чего-то не хватило, но все-таки не надо забывать, что «предолимпийская неделя» была экспериментом, который дал ответы на многие вопросы.

— Были ли у вас альтернативные варианты акклиматизации и подводки к сочинскому этапу Кубка мира, или все готовились по одному и тому же сценарию?

— Конечно, альтернативные варианты были. У нас было три разные группы, которые готовились к старту по разным планам и с разным «набором высоты».

— Три группы только у спринтеров?

— Да, я говорю сейчас только про нашу спринтерскую команду.

— И какой вариант сработал?

— Не стоит преждевременно раскрывать секреты. Я могу только сказать, что оптимальный вариант найден — теперь дело за малым...

— Каминский раньше сетовал на то, что научно-техническая база сборной России сильно отстает от конкурентов... Про­изошли какие-то изменения с приходом Юрия Михайловича? Насколько сегодня глубокий научный подход к тренировкам сильнейших лыжников?

— Все изменилось кардинальным образом. Во-первых, сама наука шагнула вперед, а во-вторых, у нас появилась возможность пользоваться научными знаниями и открытиями с целью улучшения результата. Раньше у нас такой возможности не было, потому что не было необходимого оборудования и специалистов. Сейчас же наша научно-техническая база не уступает конкурентам, и нам доступны все современные методы исследований.
Каждый день идет непрерывный анализ всего тренировочного процесса отдельно по каждому спортсмену. Это незаметно на первый взгляд, но мониторы сердечного ритма мы сдаем ежедневно, и все данные отправляются в Москву на подробное исследование. Кроме того, сдаем лактат, используем мобильные лаборатории, «полевые» тесты с газоанализом и многое-многое другое. Если требуется дополнительное обследование, то лаборатория приезжает прямо на сборы, и специалисты осуществляют все необходимые мероприятия.

Кроме того, очень большая работа проводится по исследованию структуры снега в Красной поляне, подбору оптимальных вариантов смазки и структуры в различных погодных условиях.

— Действительно ли Оргкомитет Сочи-2014 планировал сделать спринтерскую трассу «под Крюкова»?

— Такая идея витала в воздухе, но лично я считаю, что это было бы неправильно. В конечном итоге ничего подобного реализовать не удалось и, будем считать, это к лучшему. Сегодня бежит один, а завтра — другой... В условиях современного спорта неправильно делать ставку на одного-единственного спортсмена — это очень рискованно. Да, в Норвегии есть такой феномен, как Нортуг — на него иногда работает вся команда, и эта тактика оправдывает себя, но я не готов брать на себя роль Нортуга в российской команде, потому что у нас очень много сильных ребят, и все буквально дышат друг другу в затылок.

Дело не в трассе. Не важно — «под Крюкова» она или «под Иванова». Так или иначе, побеждает всегда сильнейший. Если ты готов лучше остальных, то по какой бы трассе ни проходили соревнования, ты сможешь опередить своих конкурентов — это факт. Ведь мы постоянно выступаем в разных городах и странах, причем на многих трассах «гоняемся» впервые — и ничего... Вот, например, мы приехали в Ванкувер, посмотрели, пробежали... Приехали в Валь ди Фиемме, посмотрели, пробежали... Так же и в Сочи: приехали, посмотрели, а теперь осталось только пробежать (улыбается)!

— Но в Канаду вы не только «приехали и посмотрели»... Вы на протяжении всего подготовительного сезона проделывали силовую и скоростную работу, моделируя точь-в-точь прохождение ванкуверского спринтерского круга — с определенным чередованием стилей передвижения, частоты отталкивания и т.д... Делаете ли что-то подобное сейчас?

— Да, эти упражнения действительно сыграли важную роль... Мы «подгоняли» под спринтерский круг в Ванкувере и роллерные, и силовые тренировки. В результате я уже с закрытыми глазами моделировал его прохождение.
Не переживайте, было бы глупо не использовать положительные наработки в процессе подготовки к «домашней» Олимпиаде, не правда ли?.. Можете быть уверены в том, что наш тренер нашел правильную и эффективную методику, которую мы уже внедряем в подготовку. У нас также есть очень важное преимущество над остальными за счет того, что мы имеем постоянный доступ к трассе.

— Какие в целом впечатления от сочинской трассы и климата?

— Когда пробегаешь круг в Сочи, то первое, что хочется сделать — взять ведро и отойти за угол. Я не преувеличиваю нисколько! К тому же специфика спринта такова, что необходимо несколько раз «взрываться» на максимуме своих возможностей, залезая в «кислородный долг»... Это сложнее, чем поддерживать равномерный темп на «крейсерской» скорости и равномерном пульсе. Тяжелый климат, «убийственный» подъем, опасный спуск... После всего этого ноги и руки ватные, голова кружится, и комок подступает к горлу. Всем спортсменам в Сочи придется очень нелегко, но все мы будем в равных условиях.

— Насколько эти условия подходят тебе?

— В Ванкувере трасса была сделана как будто специально под меня. А в Сочи... Я бы не сказал, что эта трасса мне подходит больше, чем всем остальным. Но свое мнение по этому поводу я уже высказал. Я уверен, что не имеет никакого значения, сколько на трассе подъемов и спусков: если физическая форма позволяет, то побеждать можно в любых условиях.

— Индивидуальный спринт на Олимпиаде в Сочи будет свободным стилем... Должно быть, раньше это вызывало у тебя беспокойство. А как дела обстоят сейчас, с учетом твоего колоссального прогресса в «коньке»?

— Работа над совершенствованием «конька» продолжается, и я чувствую себя в нем увереннее с каждым новым стартом. Настоящая уверенность пришла с первыми успехами на международном уровне — на этапах Кубка мира и чемпионате мира. До этого мне удавалось показывать неплохие результаты свободным стилем только на российском уровне. Впервые я выиграл чемпионат России «коньком» в 2007 году, но только в 2013 году почувствовал, что могу побеждать сильнейших зарубежных конкурентов.

— Основной акцент в процессе отработки «конька» делаете на лыжероллеры?

— Да, летом мы практически не используем классических лыжероллеров — буквально пару раз встаем на них для разнообразия. Это связано не только с необходимостью более тщательной проработки «конька», но и с тем, что классические лыжероллеры наносят непоправимый ущерб технике отталкивания в классическом лыжном ходе. «Классикой» мы предпочитаем кататься только на лыжах — к счастью, последнее время в течение подготовительного сезона у нас постоянно есть возможность «почувствовать снег». Если же встать на снег не удается, то мы используем тренировки на лыжах по траве.

— Как ты считаешь, надо ли будет тебе отбираться в состав олимпийской сборной?

— Конечно. Я и сам не хочу ехать в Сочи «за красивые глазки». Если не готов, то зачем занимать чье-то место? А если готов, то докажи это всем — шансов подняться на пьедестал будет достаточно.
До Нового года мы будем принимать участие во всех этапах Кубка мира, чтобы выполнить критерии отбора. Среди предновогодних гонок будет два спринта свободным стилем в Швейцарии — надеюсь, получится закрепить чувство уверенности в «коньке» на этих гонках и попасть в команду.
За нами — честь страны, честь наших Игр. Мы просто не имеем права опозориться. На этот счет я всегда вспоминаю агитационный плакат, который есть у меня на компьютере. Уж не знаю, шутка это или нет, но подразумевается, что этот плакат распространялся среди олимпийцев перед первыми для СССР Играми. На портрете Сталина большими буквами написана цитата: «Товарищи спортсмены, если вы не привезете золота с Олимпиады, вы поедете его добывать» (улыбается). 

— А вас также наставляют перед ответственными стартами, как советских спортсменов в 1952 году?

— Как правило, никакого давления нет, и это радует. Но есть установки по желаемому количеству наград, в которые нас не всегда посвящают. Например, в нынешнем году после чемпионата мира нас с Алексеем Петуховым пригласили на торжественный прием к министру спорта Виталию Мутко... Там нас поздравляли, награждали, но, кроме всего прочего, поставили задачу на Олимпийские игры...

— Задача, стало быть — самая амбициозная?

— Задача — выполнимая (улыбается). Не будем говорить вслух.

— Какова в целом готовность России к «домашним» Олимпийским играм, на твой взгляд? Не ударим мы в грязь лицом?

— Все российские болельщики могут быть уверены, что нас ждут лучшие Игры за всю историю их проведения. За этими словами стоит репутация посла «Сочи-2014». Я верю, что все будет организовано просто бе­зупречно, и я верю, что российские спортсмены не останутся в тени перед собственными болельщиками.