- Нет ни одной трансляции.
Юрий Каминский: "От школьной скамьи до олимпийской медали". Глава 2. Детский тренер
Опубликовано: Юрий Каминский. Книга "От школьной скамьи до олимпийской медали"
Плохо исполняется то дело, которое не порождено вашим сердцем.
Эдвард Радзинский
Мне всегда нравилась профессия тренера. Ещё в детском возрасте, в период увлечения хоккеем, я с замиранием сердца следил по телевизору за действиями наших великих спортивных наставников Анатолия Владимировича Тарасова, Аркадия Ивановича Чернышёва, Всеволода Михайловича Боброва. Повзрослев, на всех спортивных соревнованиях, которые посещал или смотрел по ТВ, старался наблюдать за тренерами по различным видам спорта. Меня интересовало всё: поведение тренера, что и как он говорит, как руководит спортсменами, особенно в критических ситуациях. Старался читать всё что можно о спорте и особенно о работе спортивного педагога. Уже позже, начиная работать в спорте, общаясь с хорошими тренерами, старался понять, почему они стали лучшими?
Тренер — очень сложная и ответственная профессия. Он должен владеть многими знаниями в смежных науках: педагогике, психологии, физиологии, биомеханике… С детского возраста и до чемпионского уровня тренер является главной фигурой в становлении и развитии спортсмена. Не только в его физическом совершенствовании, но и в духовном. Недаром многие спортсмены говорят, что на каком-то этапе спортивный наставник заменяет или дополняет им родителей.
В то же время тренер — очень благодарная профессия. Горящие глаза юных спортсменов, их готовность выполнять все твои установки вдохновляют на самоотверженный труд. В результате, иногда это кажется неожиданным, спортсмен совершает маленькое чудо, одерживает победу не только над соперниками, но и над самим собой. Такие случаи надолго освещают память тренера и спортсмена радостными воспоминаниями. Позволяют им заявить: «Мы смогли сделать почти невозможное!»
В моей тренерской жизни было, пожалуй, три самых эмоциональных и ярких момента, особо запомнившихся мне. Самый первый случился в тот период, когда я, будучи ещё юным спортсменом, десятиклассником, самостоятельно подготовил для своей школы эстафетную команду (я в ней тоже выступал). Эту эстафету на первенстве города мы выиграли! Это было такое эйфорическое состояние, когда в нас никто не верил, а мы победили… Случилась настоящая сенсация.
А вот наш победный дубль в Ванкувере я бы не стал называть большой сенсацией. Этот результат был скорее детерминированной закономерностью, итогом проделанной очень большой работы, которая дала свой эффект. Недаром серьёзные аналитики накануне Олимпиады в числе основных претендентов на медали называли Крюкова и нашу эстафетную «двойку».
Но настоящей сенсацией и ещё одним моментом моего тренерского счастья была победа моего воспитанника Александра Чурикова на летнем первенстве России. Этот результат Чурикова был для меня очень эмоциональным, поскольку на таком уровне со мной это случилось в первый раз. Вся Бабушкинская спортшкола этому очень искренне радовалась. Не меньшей сенсацией я бы назвал четвёртое место тогда ещё юниора Крюкова на Красногорской гонке, которая в тот год из-за отсутствия снега в Подмосковье проводилась в Дёмино. Никита отобрался туда в числе двадцати юниоров с всероссийских юниорских соревнований, по-моему, 19-м номером…
На самом деле, вся эта история со стороны может выглядеть и забавной, и драматичной одновременно. Со мной в паре тогда работал Константин Воронин (сейчас он является представителем компании Maplus — производителя лыжных мазей и парафинов). Мы с Костей поставили смазочный стол около трассы, намазали Крюкова и отправили стартовать в прологе. В тот день, честно говоря, мы не особенно рассчитывали на долгую работу: пробежит Никита квалификационный раунд, даст бог, зацепится за норматив мастера спорта, и все мы счастливые и довольные отправимся по домам.
Но всё сложилось совершенно иначе. Когда Крюков бежал пролог, я корректировал его прохождение мимо нас только по юниорам. Он прошёл по этой возрастной группе где-то в пятёрке. Я прикинул: пять человек юниоров точно в сорок среди мужиков попадут — значит, мастера спорта выполнит. А в четвертьфинальные забеги вряд ли прорвётся — тогда отбиралось только 16 спортсменов. Говорю Воронину:
— В сорок Крюков сегодня точно попадёт, сворачиваемся, задача выполнена.
Костя собирает мази, парафины, зачехляет стол… В этот момент к нам приходит Крюков. Я спрашиваю:
— Ну что, какое место занял?
Он говорит:
— Десятое… — и так виновато улыбается.
Я ему:
— Ладно, хватит шутить-то! Какое место занял?
А он уже обиженно:
— Не, ну правда, десятое…
Я всё равно не верю и по рации спрашиваю тогда заместителя директора нашей Бабушкинской спортивной школы Александра Метельского:
— Какое место у Крюкова?
И слышу от него в ответ:
— Десятое!!! Готовь парня в четвертьфинал!
Я в шоке:
— Ё-моё! Костя, разворачиваемся! — Воронин снова развернул стол и все необходимые для подготовки лыж инструменты. И снова закипела работа.
Костя готовит лыжи, а я с Никитой обсуждаю тактику гонки. Поставил перед ним предельно простую задачу: вырываешься вперёд и бежишь первым, пока не обгонят! Ему ничего не сказал, но как посмотрел состав участников его забега, для себя сразу решил: ловить там ему нечего — в забеге одни «звёзды»: Вилисов, Новиков, Ляшенко… Ребята, которых, казалось тогда, Крюкову обыграть невозможно. А в следующую стадию проходят только двое…
Мы с Костей стояли примерно в середине дистанции, за домиком, где находится старая лыжная база. Спринтерская трасса тогда была, кстати, поинтересней, чем сейчас: оно проходила в противоход тому, как делают её в последние годы. Там был такой поворот, на котором всегда разворачивалась очень интересная борьба. Годом ранее моя воспитанница Аня Малиновская из-за этого поворота проиграла на юниорском первенстве. Слишком сбросила скорость и пропустила вперёд Наталью Ильину. И достать потом уже не смогла. Тогда, кстати, Аня нам тоже сюрприз преподнесла: от неё тоже не ждали ничего особенного, думали, что даже в финал не попадёт. А она второе место завоевала!
Впрочем, я отвлёкся. Стартовали. Никита вырвался первым, но все остальные шли за ним плотно, шаг в шаг. Мимо нас проехали тоже плотненько. И я в полной уверенности, что эти ребята, раз всю гонку за Никитой сидят, на финише его точно обгонят, говорю Косте:
— Ну, всё, сворачиваемся! — и он снова начал собираться. А рядом с нами начиная с пролога стоял спартаковский тренер Алексей Величко, слегка «навеселе», чтобы не замёрзнуть. Стоял рядом и всё время талдычил: «Попадёт!.. Точно говорю — попадёт!» Весь квалификационный забег повторял, что «попадёт», и в четвертьфинале ту же песню запел… И когда Никита снова пришёл к нам после финиша и в очередной раз сообщил нам радостную весть: что он вышел в полуфинал, мы с Костей говорим Величко:
— Ты, Лёша, только никуда не уходи, стой рядом — ты теперь наш талисман! Будь добр, тут рядом с нами и финала дождись.
Мы снова развернулись, подготовили Никите лыжи. Задачу поставил перед ним всё ту же: бежать первым, пока можешь!..
— Во пацан даёт!
Переспрашиваю:
— А что случилось?
— Да вон, Василий, — рассказывает Прокуроров, — ему палку сломал, но он всё равно в финал попал!
Я, не понимая, о ком идёт речь, продолжаю:
— А кто в финал-то прошёл?
— Так я и говорю: Рочев и молодой парень…
Потом посмотрел на меня так внимательно и продолжает:
— Уж не твой ли?
«Ух ты!» — пронеслось в голове. А вслух подтверждаю:
— Да мой, наверное… — и бегу снова вниз к Косте Воронину, чтобы готовить крюковские лыжи к финалу.
Но тут у нас всё пошло наперекосяк: после полуфинала исчез куда-то наш «талисман» Лёша Величко. Мы с Костей не свернули смазочный стол, соответственно, и не развернули — тоже нарушили традицию. Но Крюкова тем не менее в финал снарядили. Стоим, ждём… Стартанули. Крюков снова лидирует в первый подъём. Вася Рочев тем временем уже рванул сбоку, чтобы его обойти, и на всём ходу прижимает Никиту к повороту. Да ещё в какой-то момент вроде как поддал ему лыжей… (В плане контактной борьбы Вася, конечно, изверг был редкостный. Они с Юрием Бородавко специально разрабатывали и отрабатывали различные приёмы нейтрализации соперников. Тогда это позволялось и никак не наказывалось. Я подобные «финты» в их группе наблюдал неоднократно). В итоге рочевского «фокуса» Крюков падает, и все соперники по забегу его обходят. Никита поднимается в подъём уже с отставанием от третьего и финиширует четвёртым.
Это был тот самый случай, когда я до слёз радовался четвёртому не призовому месту своего воспитанника. Сенсацией было уже то, что Крюков так страстно сражался с представителями мировой лыжной элиты, ведь в тот год «Красногорка» была очередным просмотром претендентов на место в сборной команде России на чемпионат мира 2005 года. Его четвёртый результат был сродни золоту. К тому же в тот период (и я это чётко понимал) его запаса физических сил не всегда хватало на четвёртый повтор, особенно на таком высоком уровне. Но он выдюжил.
Cильно ли переживал Никита эту историю? Не думаю. Он совершенно спокойно отнёсся к столкновению с Рочевым на том подъёме. У него была задача выполнить норматив мастера спорта — он её выполнил. Это всё перекрывало. Более того, он выполнил норматив более высокий — мастера спорта международного класса. В той ситуации это было намного круче! Несколькими днями позже в «Советском спорте» вышло интервью Рочева, в котором тот заявил: «Я специально сломал Крюкову палку»… Так мэтр решил обучить желторотого юнца, чтобы дать понять, что есть такие приёмы и так поступают все!
Кстати, когда Крюков вышел на мировой уровень, на одном из совещаний технического комитета FIS было заявлено, что Никита — один из самых «грязных» гонщиков. Всё из-за того, что при своих манёврах по трассе, переходах из лыжни в лыжню он часто некорректно прыгал соперникам на лыжи, мешая этим не только им, но и самому себе. В тот период самой большой его проблемой в соревнованиях были падения. Он либо сам падал на дистанции, либо с ним ещё что-то случалось. И всё из-за того, что был на дистанции слишком агрессивен. Получалось так: он кого-то подрезал, а его в ответ то зацепят, то ненароком палку сломают…
Без приключений у Никиты гонок не бывало. К тому же скорости, которые он осваивал, ещё не соответствовали его уровню физической подготовки.
Тем не менее урок из происшедшего мы сделали. Именно тогда я сказал всем своим воспитанникам, что если подобное будет повторяться со стороны соперников в их адрес, чтобы поступали в ответ именно так же. Хотя мне всегда не нравились сомнительные методы тактической борьбы на дистанции. Специальной работы по осваиванию таких приёмов мы не проводили. Но делать было нечего, порой приходилось отвечать, потому что наших всегда просто выбивали из забегов, не давая дойти до финала.
Потом мы, конечно же, праздновали этот успех Крюкова… И не только. Ещё и день рождения моего друга Александра Метельского. Мы заранее ему в подарок приготовили пятилитровую бутылку хорошего импортного вина. Но по случаю успешного дебюта Крюкова мы прикупили ещё одну. Ну и отпраздновали, конечно… Радости не было предела, так же как и «тормозам»… Тёща после того вечера надо мной подшучивала: «Не знаю, сколько ты там выпил, но по телефону от тебя пахло…»
Итак, начало было положено: Крюков громко заявил о себе на Красногорской гонке. А за ней следовал отбор в сборную команду России для участия в первенстве мира среди юниоров. На той же трассе в Рыбинске. Крюкова после столь громкого триумфа все стали считать фаворитом, говорили ему: «Ну, Никита, ты сейчас всем дашь!..»
Не дал… Другой мой ученик — Егор Сорин — занял тогда первое место на дистанции 10 км свободным стилем и попал в сборную команду России на первенство мира. А Крюков в прологе показал только восемнадцатый результат и из дальнейшей борьбы выбыл. Бесспорно, тогда было немало сильных лыжников-юниоров: Николай Морилов, Михаил Девятьяров-младший, Антон Смирнов… Эти ребята были очень хорошими спринтерами и время от времени на некоторых гонках даже боролись со спортсменами из основного состава сборной команды страны. Может быть, не так ярко, как Крюков в той Красногорской гонке. Тем не менее они на первенство мира поехали, а Никита нет… Но что самое удивительное, на следующий день после провального спринта Крюков показал очень хороший для себя результат — занял шестое место на «пятнашке» классическим стилем.
После этих соревнований я сразу же отправил Крюкова во ВНИИФК на обследование к Александру Ивановичу Головачеву, чтобы понять, всё ли нормально было в подготовке и подводке к только что прошедшему турниру. На тестировании его показатели в пятиминутном тесте одновременным ходом на тренажёре оказались практически такими же, как у Василия Рочева при обследовании перед победой на чемпионате мира. Значит, в плане физического состояния у Крюкова однозначно всё было в норме. А вот в психологическом плане — сломался: слишком многого все от него на тот момент хотели. Но я считаю, что для Никиты было даже хорошо, что он не попал тогда на первенство мира, где уже стали проявляться Нортуг и Петтерсен. Как говорится, злее стал. Тогда время его очного поединка с норвежцами, судя по всему, ещё не пришло… ■
Читать далее: