Тарту Марафон (Tartu Ski Maraton) 11 лет спустя

Опубликовано: Журнал №56

 

В Тарту я не был долгих одиннадцать лет.

Хорошо помню то путешествие 2001 года в Эстонию — после чемпионата мира в Лахти мы на роскошном полноприводном Мерседесе Пети Кузнецова переезжаем из Финляндии на пароме в Эстонию. Решение ехать в Тарту во многом было экспромтным, поэтому с дороги звоним Сергею Петрову, который уже живёт в Отепя, в гостинице «Karupesa», расположенной прямо на старте марафона.

ПРОФЕССОР

Как Сергей Петров попал в «Karupesa» в дни Тарту марафона — это отдельная и очень интересная история. Он ведь чертовски обаятельный, этот Петров. Так вот, познакомившись во время своих летних поездок в Тарту с девчонками на ресепшн, он, конечно, не мог не закинуть удочку насчёт того, чтобы остановиться в этой гостинице зимой, во время марафона. Ему, понятное дело, ответили, что это абсолютно невозможно, потому что все номера в «Karupesa» на дни Тарту-марафона бронируются за много лет вперёд, на что Сергей с присущим ему обаянием и интеллигентностью просто улыбнулся и попросил:

— Ну, просто имейте меня в виду. Чего в жизни не случается?

И что же вы думаете? Случилось! Девчонки из службы размещения не забыли профессора из Москвы и, уж не знаю, при каких обстоятельствах, но через пару месяцев написали Сергею, что только для него, в качестве особого исключения, один двухместный номер на время Тарту-марафона они сумеют предоставить.

 

Сам по себе эпизод этот удивителен. Вы себе не представляете, как много людей не только из России, но и из других европейских (да и не только европейских) стран мечтали бы жить в день старта Тарту-марафона в «Karupesa». Впрочем, что там европейцев! Любой из эстонцев с удовольствием воспользовался бы такой возможностью, но — увы... А вот Петров — запросто.

...И вот мы звоним с дороги Сергею и просим совета — где нам можно было бы остановиться в Тарту или в Отепя в ситуации, когда все гостиницы и коттеджи в округе заняты участниками предстоящего марафона? На что Сергей говорит нам:

— Давайте я спрошу у девочек на ресепшн, может быть, они смогут чем-то помочь? Я перезвоню.

Проходит полчаса, Сергей перезванивает и, что вы думаете? В субботу накануне старта (!) «especially for mister Petroff» в гостинице «Karupesa» находится ещё один двухместный номер! Ну, не чудо ли? На самом деле, понять это невозможно. То есть объяснить это, наверное, всё-таки можно негромким обаянием потомственного московского интеллигента, сумевшего произвести неизгладимое впечатление на эстонских девушек на ресепшн «Karupesa» в 2001 году. Но понять — всё-таки сложно.

Итак, мы с Леной селимся в отдельном двухместном номере, Петя подселяется к отцу и сыну Петровым на дополнительное место на раскладушку, поутру мы завтракаем за соседними столиками в ресторане с целым сонмом лыжных «звёзд», приехавших на марафон и поселенных в «Karupesa» оргкомитетом гонки, и все вместе (естественно, вместе со «звёздами») в день марафона за 20 минут до начала мы выходим в стартовый городок, просторно раскинувшийся прямо под окнами нашей гостиницы.

 

У меня сохранилась фотография с того марафона. В тот год в часы старта был неслабый мороз (градусов 20 или даже 21), и мы просто побоялись пообмораживаться на трассе. Помните, как это бывает в Мурманске? Внизу, в Долине Уюта, вам кажется, что не так уж и холодно, но стоит подняться в сопки, как ветер и мороз при не очень точно подобранной одежде делают ваше дальнейшее участие в гонке совершенно бессмысленным. Так вот и мы в тот раз с Петей — просто побоялись потерять важную для нас гонку и утеплились, как потом выяснилось, сверх всякой меры: я вышел на старт в флисовой куртке, надетой поверх комбинезона, Петя — в толстой жилетке и, конечно, мы едва не сварились потом в этих куртках-жилетках заживо — через пару часов после старта существенно потеплело.

 

Разминувшись-расставшись в суете первых километров, где-то на пятом километре гонки мы с Петей соединились и после этого проехали весь марафон уже шаг в шаг, финишировав 171-м и 172-м. А 58-летний профессор Петров в тот год просвистел мимо нас и, отъехав на 15 минут, не просто вписался в первую сотню, но и выиграл гонку по возрастной группе М55. Чтоб я так гонялся в мои 58!

На финише, помню, пили тёплое пиво Saku. Я как-то не был психологически готов к тому, что пиво нужно (и можно) пить тёплым, а Петрову с Петей — понравилось.

Ещё запомнилось, что на финише марафона в Эльве не было никаких помещений — все службы там были размещены в обогреваемых палатках. Но обед при этом был организован прямо на улице. Получив каждый свою порцию солянки, мы вынуждены были очень быстро, примостившись-прислонившись к столам (полноценно сесть за них всё равно было невозможно — лавки на морозе сразу же сигнализировали нашим попам, что что-то в этой конструкции неладно), очень быстро её съесть. Хорошо помню, что последнюю ложку солянки доедал уже холодной — так быстро она остывала на морозе. В общем, быстренько впихнув-затолкав в себя наши честно заработанные обеды, мы поспешили к автобусам, на одном из которых вскоре и вернулись к нашей родной «Karupesa».

 

 

Та гонка 2001 года запомнилась, понравилась, оставила в памяти зарубку, а Петров потом написал очень тёплую статью «Маленькая Эстония — великая лыжная держава», которая будет опубликована в «Лыжном спорте» №18 за 2001 год (её можно найти и на нашем сайте www.skisport.ru в разделе «Статьи»).

*   *   *

И вот в 2012 году из оргкомитета Тарту-марафона приходит приглашение посетить эту гонку. Письмо начинается словами:

«Уважаемый Иван Исаев! Всемирно известный норвежский лыжник Андерс Окланд однажды сказал, что у лыжного Тарту-марафона — лучшая трасса в мире. Хотели бы вы принять участие в 41-м Тарту-марафоне и лично убедиться в справедливости этих слов»?

Ха! Хочу ли я убедиться в справедливости этих слов? Да надо ли меня спрашивать об этом? Тем более, что все затраты по командировке из Москвы в Тарту, как следовало из письма, оргкомитет гонки берет на себя? Кроме того, в письме было сказано, что на эту встречу приглашены главные редакторы лыжных журналов самых различных стран. Конечно, не воспользоваться таким случаем, чтобы снова посетить милую сердцу Эстонию, да и познакомиться с редакторами европейских лыжных журналов, было невозможно.

В процессе переписки с оргкомитетом и обсуждением деталей перевозки багажа девушка Кристина из оргкомитета спрашивает, не буду ли я так любезен с целью оптимизации расходом сложить лыжи в аэропорте в один лыжный чехол вместе с главным редактором российского Интернет-портала www.skisport.ru Андреем Красновым. Так за день до вылета я узнаю, что в Тарту пригласили не одного, а двух главных редакторов двух российских лыжных журналов — бумажного и виртуального. Весьма неожиданная и приятная новость...

Потом, уже по прибытии в Эстонию, выяснится, что далеко не все главные редакторы и далеко не всех лыжных журналов сумели сюда приехать. Так, из главных редакторов здесь оказались только двое русских (бумажный журнал «Лыжный спорт» и интернет-портал skisport.ru), да итальянец Карло Брена (Carlo Brena) — главный редактор итальянского «Sci Fondo». Ещё здесь была девушка-практикантка, приехавшая от немецкого «Nordic Sports Skilanglauf Magazin». Плюс — несколько туроператоров из Швеции, Норвегии и Швейцарии. Эстонцы включили в нашу группу журналистов и туроператоров — людей, от которых напрямую зависит, кто из иностранных туристов приедет в Эстонию и какой увидит эту страну.

ЭЛИНА

В Эстонии знакомимся с Элиной Аро (Elina Aro) — эстонкой, которой оргкомитетом Тарту-марафона поручено экскурсионное обслуживание нашей интернациональной группы. У Элины — три вида бизнеса и как раз один из них — туристическое агентство (www.qualitytourism.ee), специализирующееся на размещении и экскурсионном обслуживании иностранцев. У неё свой микроавтобус Фольксваген Каравелла, а предыдущим был Мерседес Виано — Элина говорит, что должна менять микроавтобусы каждые три года, потому что для перевозки туристов важно иметь новый комфортабельный автомобиль. Именно Элина будет организовывать нам все экскурсии по Южной Эстонии, именно она будет о нас заботиться все эти дни. Она была очень гостеприимна, спасибо тебе, Элина.

...В один из дней мы идём с ней по Тарту на экскурсию. Элина приходит на экскурсию в национальной эстонской одежде, и в процессе экскурсии я ловлю на нас заинтересованные взгляды прохожих. Рассказывая об истории своей страны, города, архитектуре, она все времена поделила на три части: современная Эстония, советская Эстония (об этом периоде в Прибалтике часто говорят как о «времени оккупации Советским Союзом»), и Эстония досоветского периода. При этом Элина словно бы стесняется говорить об «оккупации», понимая, что в группе есть два россиянина — выходца из СССР, но группа интернациональная и, рассказывая о тех или иных временах, Элине никак не избежать разграничения истории страны на эти очень разные периоды.

 

Вот сейчас написал эти строки и очень отчётливо вспомнил август 1989-го. Помните? В республиках Прибалтики нарастают сепаратистские настроения, три прибалтийских народа хотят, используя исключительно мирные средства давления на Москву, отделиться от СССР. Как апогей этого процесса 23 августа 1989 года в годовщину подписания пакта Молотова-Риббентропа* во всех трёх прибалтийских республиках два миллиона человек выстраиваются в «Балтийский путь» — живую цепь длиной в 600 километров от Вильнюса до Таллина через Ригу. Как переживали мы тогда за прибалтов и всё гадали — решится Горбачёв применить силу против такого количества людей или нет? И Горбачёв не захотел оставлять кровавый след в истории, и вскоре после «Балтийского пути» все три республики провели референдумы и решением своих Верховных советов объявили о независимости от СССР.

 

С тех пор прошло уже более двух десятилетий, а, кажется, что всё это было вчера. Как тогда было радостно за наших прибалтийских друзей — пусть не все мы всей страной, так хотя бы они сумели, взявшись за руки, уйти из СССР в Европу.

...Стоя этой зимой в «Белой ленте» вокруг Садового кольца и взявшись за руки со своими единомышленниками, я как раз вспоминал «Балтийский путь» 1989 года. Я слушал по радио в моём мобильном телефоне Венедиктова на «Эхе Москвы», который ехал на машине по Садовому и докладывал по телефону в прямой эфир: «На Новинском бульваре кольцо замкнулось, на Зубовском — замкнулось, на Крымском — замкнулось». А через полчаса — чеканное: «Лично видел и могу засвидетельствовать: кольцо замкнулось»!

Как мы все в тот день переживали — сомкнётся вокруг Садового кольца кольцо, образованное из наших рук, или не сомкнётся? Сколько нас тогда было в этой цепи? Тысяч пятьдесят? Наверное. А если бы — 500 тысяч? А если бы — 5 миллионов?

Но нет, в 143-миллионной стране нас — взявшихся за руки — оказалось в тот день лишь 50.000 тысяч, и это значит, что наш путь в Европу неизбежно будет значительно более сложным и длинным по сравнению с тем путём, что проделали в конце 80-х годов прошлого века эстонцы, литовцы и латыши, нам ещё очень долго предстоит туда идти, и неизвестно, дойдём ли...

 

НЕКОТОРЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ФАКТЫ

1960 — первая лыжная гонка Tartu Maraton, маршрут от Tartu до Kääriku. 1980 — первая лыжная гонка Tartu Maraton проведенная как соревнование (все участники получили стартовые номера и были ранжированы по итогам гонки). Новый маршрут гонки: от Оtepää до Tartu. 1981 — изменение маршрута гонки, ставшее традиционным на следующие 15 лет: от Мatu до Elva. 1986 — наибольшее количество финишировавших участников — 9858. Лучшая организация спортивного события в Советском Союзе. 1991 — организация клуба Tartu Maraton. 1994 — в июне лыжный марафон Tartu Maraton стал членом мировой серии Worldloppet. 1995 — первая гонка в качестве члена мировой серии Worldloppet. 1996 — в программу соревнований добавлена гонка Open Track Tartu Maraton. 1997 — в программу соревнований добавлена короткая гонка на 33 км, перемещение старта гонок Tartu Maraton в Оtepää. 1999–2004 — Tartu — штаб-квартира мировой серии Worldloppet. 1999 — Tartu Maraton — обладатель титула «The Best Tourism Establishment», вручаемого эстонской Ассоциацией туристических агентств. 2002 — в программу соревнований добавлена женская гонка на 16 км Tartu Ladies Race. 2009 — перемещение финиша гонок Tartu Maraton в спортивно-оздоровительный центр Tartumaa Tervisespordikeskus. 2010 — Tartu Maraton — обладатель титула «Best Tourism Establishment in South-Estonia», вручаемого Эстонским советом South-Estonian Tourism Board.

 

МАРАФОН

А что же собственно сам марафон? Признаюсь, это оказался первый в моей жизни случай, когда я не вписался в первую тысячу на марафоне «Worldloppet». И хотя у меня тому есть какие-то свои внутренние объяснения (как-то тяжело и по-дурацки проболел весь январь и начало февраля, так что перед Тарту-марафоном всего-то три раза встал на лыжи), всё равно — обидно :). Впрочем, думаю, что, чуть подкатавшись, в первую тысячу я без труда снова вернусь. А вот вернусь ли я когда-нибудь в первую или хотя бы во вторую сотню — большой вопрос.

 

Каждый из нас по-своему открыл или открывает для себя мир «Worldloppet»: Андрей Краснов в этом году только дебютировал в подобной гонке и поделился с вами своими от этой поездки впечатлениями (см. его блог на skisport.ru), а я езжу по этим марафонам уже полтора десятка лет и, скажу вам по совести, эти гонки для меня — какая-то очень важная и очень светлая часть моей жизни. Конечно, в моей жизни есть и кое-что иное: например, российские лыжные марафоны и движение СМЛР, активным участником которого я являюсь на протяжении вот уже более десяти лет. В моей жизни находится место и таким «неформатным» гонкам, как «Arctic Circle Race» в Гренландии или «От границы до границы» в Финляндии, «Хамар-Дабан» в Иркутске или «Карельская многодневка» в Калевале. В последние годы я как-то совершенно неожиданно для самого себя «подсел» на скоростные лыжероллеры и триатлон. Но всё-таки именно марафоны «Worldloppet» открыли для меня 17 лет назад этот пьянящий мир резаной ретраком лыжни, яркого солнца и огромного сообщества единомышленников, оказавшихся с тобою волею случая сегодня на лыжне.

 

Конечно, мне немного обидно. Обидно, что более молодые мои знакомые, товарищи, коллеги, такие как Гриша Александров, Андрей Краснов или Куаныш Камбарбаев без труда вписываются сегодня в первые сотню, полтинник, тридцатку. Понятно, что они за эти три часа проживают сейчас на лыжне совершенно иную по сравнению со мною спортивную жизнь. Обидно, что я свои марафоны «Worldloppet» открыл для себя лишь в 35 лет, когда уже лучшие мои годы на лыжне были позади, когда взяли в плотный оборот семья и работа, когда из гонщика уровня действующего мастера спорта я превратился в откровенного любителя. Но, как известно, «времена не выбирают, в них живут и умирают». Какой смысл о чём-то жалеть? Были и у нас в жизни славные денечки, и хочется верить, что очень многое в моей жизни всё равно ещё только впереди. 

 

*   *   *

 

А что же трасса, про которую Андерс Окланд сказал, что она является лучшей в мире? Она традиционно для Тарту-марафона мягко «играет» по местным холмам, но здесь много и равнинных участков. Километров за двадцать до финиша в лесах начинают попадаться участки, где ретрак взрезал снег до земли, и таких участков на последних километрах — немало. Снега снова немного, и это — одна из особенностей Тарту-марафона. Но ведь нужно понимать, что из всех марафонов «Worldloppet» именно Тарту-марафон проходит при самых неблагоприятных климатических условиях. Судите сами — остальные марафоны этой серии проводятся либо существенно севернее (например, в России или странах Скандинавии), либо — существенно выше над уровнем моря (как Марчалонга, Трансжурасьён, Доломитен Лауф и пр.). А эстонцы проводят свою гонку не просто на равнине относительно близко к югу, но ещё и не очень далеко от Атлантического океана, «дышащего» Гольфстримом. За 52-летнюю историю Тарту-марафона его отменяли восемь раз. А уж сколько раз его провели на грани фола, «по траве, корням и земле», вам вообще никто не скажет. 

 

*   *   *

 

…На финише девушка Кристина из оргкомитета (о ней — чуть ниже) хватает меня в охапку и ведёт в VIP-палатку. Я спрашиваю её: «А где Карло»? Она отвечает: «Андрей давно финишировал, а Карло пока на трассе».

Ну, про Андрея-то мне можно было ничего и не говорить, я с самого начала никаких иллюзий относительно него не питал, а вот то, что я обыграл главного редактора итальянского «Sci Fondo» — приятно.

Накануне вечером мы с Карло строили шуточные прогнозы относительно того, кто из главных редакторов завтра одержит победу. При этом Карло спросил у меня: «А что Андрей»? На что я ответил ему, что тут без шансов.

—Почему без шансов? — поинтересовался Карло.

—Тебе сколько лет? — спросил я в ответ.

—48. А тебе?

—51. А Андрею — 27.

—Ок, всё понятно. Тогда мы выводим его за рамки нашего соревнования, пусть бежит вне конкурса? — предложил Карло.

Признаюсь, с такой постановкой вопроса я сразу же согласился. Таким образом, я одержал победу в матчевой встрече главных редакторов лыжных журналов в рамках Тарту-марафона, несмотря на то, что проиграл Андрею Краснову почти целый час (напомню, что представитель немецкого «Nordic Sports Skilanglauf Magazin» — молоденькая девушка-стажёр — от борьбы с нами уклонилась), а Карло занял в этом поединке почётное второе место.

В VIP-палатке обнаруживаю огромный монитор, на котором повторяют наиболее интересные моменты старта, а также — фрагменты финишных разборок лидеров на промежуточных и основном финишах. Я вижу первый промежуточный финиш, болею за Куаныша Камбарбаева, которому, тем не менее, какой-то эстонец так и не дал выиграть на этой отсечке.

В палатке тепло, здесь вкусная еда, пиво, вино, приятная компания. Но именно из-за этой уютной и тёплой VIP-палатки я, увы, традиционной солянки, положенной участникам на финише, в этот раз не отведал. А жаль, я ведь честно её заработал…

Через некоторое время обнаруживаю Карло, примостившегося в другом конце палатки, и пересаживаюсь к нему. Выясняется, что я выиграл у Карло что-то около 20 минут. Карло поздравляет меня с победой в нашем очном споре, интересуется, как Андрей.

— Очень далеко впереди, — отвечаю я.

—Всё-таки правильно мы с тобой вчера сделали, что вычеркнули его из нашего соревнования, — улыбается Карло.

Он вырезает из середины апельсина большое кольцо и вручает мне в качестве медали за первое место. Я — отрезаю от оставшейся части апельсина кружок поменьше и вручаю ему.

— Всё по справедливости, — смеётся мой соперник.

 

МАДИС

Вечером за ужином я оказываюсь за одним столом вместе с Мадисом Липаё. Напомню для тех, кто не в курсе: Мадис Липаё — бессменный член Совета Директоров лыжного клуба Тарту, на протяжении шести лет — с 1999 по 2004 годы — возглавлявший генеральный секретариат «Worldloppet». В 1998 году он был у нас в Мурманске с инспекционной поездкой, оценивал шансы Марафона Праздника Севера стать членом «Worldloppet» от России (см. «Л.С.» №14 за 1999 год). Потом мы встречались с ним уже на Тарту-марафоне 2001 года, и тогда уже не я, а Сергей Петров брал у него интервью в ресторане гостиницы «Karupesa» за два дня до гонки. А в воскресенье он же награждал Сергея за победу в Тарту-марафоне 2001 года в группе М55. Так что мы с Мадисом — старые знакомые.

Но, знаете, с чего начался наш разговор после того, как мы обменялись приветствиями? Мадис с ходу задал мне вопрос:

— Как думаешь, почему Мурманский марафон так и не сумел стать членом «Worldloppet»? Чего ему не хватило?

Не поверите, я чуть не ахнул, потому что именно этот вопрос крутился у меня на языке — это я хотел задать его Мадису. Признаюсь ему в этом, и мы оба смеемся. Мадис отвечает первым:

— Это хорошая гонка, у них там в Мурманске высокий уровень организации. Но, наверное, она расположена слишком далеко на севере, людям из центральной части России туда трудно добираться.

Я соглашаюсь с Мадисом, про себя думая о том, что уже изложил на страницах этого журнала (см. статью в этом номере «Россия — в «Worldloppet»!), поэтому не буду здесь повторяться.

От Мурманска мы перекидываемся к годам, когда Мадис руководил «Worldloppet», и штаб-квартира этой организации располагалась в Отепя. Он вспоминает, как эстонцы подали в своё время кандидатуру Мадиса на должность генерального секретаря «Worldloppet», и как поначалу некоторые страны-члены этой серии восприняли саму возможность избрания эстонца на эту позицию насторожённо. Не нужно забывать, что Эстония тогда относительно недавно вышла из состава СССР, и этого обстоятельства побаивались. Но эстонцам тогда удалось представить на суд членов секретариата очень чёткую программу, Мадис сделал доклад на хорошем английском языке, и в итоге именно он и стал генеральным секретарём «Worldloppet».

КОЛИЧЕСТВО УЧАСТНИКОВ ПО ГОДАМ

1960      214                 1961      бесснежный год                 1962      323                 1963      514                 1964      около 800                 1965      850                 1966      650                 1967      578                 1968      895                 1969      1200                 1970      около 1300                 1971      около 1300                 1972      бесснежный год                 1973      бесснежный год                 1974      бесснежный год                 1975      бесснежный год                 1976      1312                 1977      1462                 1978      1865                 1979      2015                 1980      1868                 1981      2740                 1982      6071                 1983      9012                 1984      11827                 1985      13200

1986      12000                 1987      12508                 1988      12000                 1989      бесснежный год                 1990      бесснежный год                 1991      около 6000                 1992      около 3600                 1993      1840                 1994      1613                 1995      2011                 1996      2204                 1997      2383                 1998      2853                 1999      2850                 2000      бесснежный год                 2001      2413                 2002      2729                 2003      2612                 2004      2874                 2005      3044                 2006      3404                 2007      3549                 2008      3624                 2009      3924                 2010      4788                 2011      4777

— К 2002 году я руководил «Worldloppet» уже четыре года. У меня к тому времени как раз дети пошли в школу — мне нужно было уделять им больше времени, и я попросил об отставке. Но меня попросили ещё хотя бы два года продолжить эту работу, и я согласился. А уже с 2004 года, как вы знаете, нашей организацией руководит Анжело Коррадини. Руководит очень хорошо, но всё равно его пора менять, он руководит «Worldloppet» восемь лет, а нельзя, чтобы «застаивалась кровь», нужно, чтоб к руководству организации хотя бы каждые восемь лет приходила новая страна, новая команда, новый человек.

—Какова основная ваша деятельность сейчас, чем занимаетесь?

— Всё тем же — работаю в министерстве*. Но, знаете, что интересно: несмотря на то, что я в министерстве на довольно высокой позиции, мой сын, работающий сейчас в Финляндии ветеринаром, зарабатывает больше меня. У нас с финнами всё-таки очень разный уровень жизни.

 

— Мадис, а каков статус вашего клуба? Всё-таки вы проводите пять таких крупных акций. Какими силами всё это делается? Из чего складывается финансирование?

— И клуб, и оргкомитет — общественные организации, мы не имеем права зарабатывать прибыль — вся прибыль расходуется на оплату труда и развитие. А финансирование каждого события складывается из стартовых и спонсорских взносов, а также поддержки города Тарту и правительства страны.

— У вас есть в клубе люди, которые работают на постоянной основе?

— Конечно, есть, девять человек. А в качестве волонтеров к проведению каждого события мы привлекаем сотни других людей. Тарту-марафон — это гордость Отепя, гордость Тарту, гордость всей Эстонии. Это крупнейшее спортивное событие страны, и люди бывают рады помочь нам. Мы проводим, как вы знаете, пять гонок: лыжи, маунтинбайк, бег, ролики и шоссейный велосипед. Но лыжная гонка, конечно, крупнейшая, её бюджет — порядка 200.000 евро.

— Платите ли вы за прохождение трассы по чьим-то частным землям?

— Нет, и это наша принципиальная позиция. Если мы когда-нибудь заплатим одному, то тогда придётся платить всем, а у нас на это не хватит никаких денег.

—Как же вы поступаете, если кто-то вдруг «упрётся»?

— Договариваемся. Убеждаем, просим, объясняем. Пока получается, потому что иначе гонка уже не проводилась бы. Иногда, правда, платим фермерам за какие-то конкретные работы: например, за то, что они летом прочистят просеку или перед гонкой подготовят в поле автомобильную парковку.

 

— Вашу гонку транслирует телевидение. Как у вас складываются отношения с телевизионщиками — вы продаёте им право трансляции, или, наоборот, платите, чтобы вас показывали?

—Платим немецкой компании, которая производит сигнал, и которая потом распространяет эту картинку на другие страны.

— Немцы продают картинку другим странам или раздают бесплатно?

— Не знаю, это не наш вопрос. Если продают, то молодцы, если распространяют бесплатно, то тоже хорошо. Потому что это хороший промоушн марафону, хорошее продвижение, без телевизионной картинки событие имело бы гораздо меньшее влияние, да и для спонсоров участие в нашем проекте без телевидения было бы намного менее интересным.

КРИСТИНА

Кристина Халлик (Kristina Hallik) — человек в оргкомитете Тарту-марафона новый. Это она написала мне самое первое письмо с предложением приехать на Тарту-марафон и лично опробовать лучшую, по мнению Андерса Окланда, трассу лыжного марафона в мире, это она сосватала мои лыжи в один чехол с лыжами главного редактора skisport.ru, это с ней я оказался рядом за столом во время нашего самого последнего ужина в Отепя.

Мы говорили по-английски. А надо сказать, что в этот приезд все люди старшего поколения, как только слышали русскую речь, тут же охотно переходили на русский. Видимо, годы аллергии на русский язык, связанные с «бракоразводным» процессом с СССР, уже позади, эстонцы, наоборот, ищут пути сближения с Россией, но уже на иных — равноправных — условиях. Но Кристина девушка молодая и по-русски вряд ли говорящая, всё-таки представители молодого поколения по-русски в Эстонии уже не говорят. Мы говорим по-английски и, поскольку мой английский язык далеко не идеален, я иногда спотыкаюсь, и в поисках нужного словечка говорю как бы про себя: «По-русски это будет…» И тут Кристина говорит: «О, я поняла». «Ого, — говорю, — Кристина, да ты понимаешь по-русски»?

— Чуть-чуть — смущается она, — учила в школе.

— Никогда бы не подумал, что ты застала годы изучения русского языка в школе.

Я начинаю её «раскручивать» хотя бы на короткие диалоги по-русски, и она старательно извлекает из запасников памяти какие-то русские слова и обороты.

Выясняется, что до оргкомитета Тарту-марафона Кристина работала в эстонском представительстве какой-то международной организации и довольно хорошо знакома с подходами и стандартами работы международных институтов. Восемь лет назад Эстония стала членом ЕС и перед этой небольшой прибалтийской страной открылись новые дополнительные возможности. Помните, в «Л.С.» №17 за 2001 год я писал о строительстве в Вуокатти первого в мире сноубордического тоннеля? Президент акционерного общества «Huippupaikat», которое построило и вот уже 10 лет после этого эксплуатирует этот тоннель, финн Илкка Суутаринен признался мне тогда:

— Нам надо спешить. Потому что не сегодня-завтра в ЕС вступят новые члены — Чехия, Словакия, Эстония, Литва, Латвия, и тогда все деньги, предназначенные для развития слаборазвитых регионов Европы, будут уходить в эти страны…

Если помните (мы об этом писали), именно усилиями Илкки Суутаринена в Вуокатти был построен сноубордический тоннель, на который ЕС выделило 50 процентов необходимых средств. Если помните (мы и об этом писали, «Л.С.» №9 за 1998 год), именно усилиями Весы Пекки Сарпаранты в Вуокатти чуть раньше появился беголыжный тоннель, на строительство которого ЕС выделила ещё больше — 60 процентов необходимых средств.

...И вот момент, о котором говорили финны, наступил, Эстония с 2004 года — член ЕС. Но «взять» деньги ЕС — не такая уж простая задача, каждый проект нужно тщательно проработать, обосновать, защитить, доказав инспекторам ЕС целесообразность и необходимость тех или иных затрат для развития твоей страны. Именно для этой работы в оргкомитет Тарту-марафона и пригласили Кристину Халлик, имеющую опыт работы в международных организациях.

 

Насколько я понял, приезд нашей группы был как раз одним из первых реализованных и доведённых до конца проектов Кристины. Основной целью приглашения зарубежных журналистов и туроператоров было показать им Южную Эстонию, показать негромкие возможности этого региона для развития туризма. Туризма не только спортивного, но и семейного.

Получается, Кристине удалось добиться в данном случае абсолютно блестящего результата, потому что ЕС оплатил 70 процентов стоимости пребывания нашей группы в Эстонии, и лишь оставшиеся 30% оплатил оргкомитет марафона. Напомню, что ЕС никогда не оплачивает 100 процентов стоимости проекта. Оно может оплатить 20, 30, 50, в очень редких случаях до 70 процентов, но всегда попросит инициатора проекта часть денег вложить в дело из собственного кармана.

ШОКОЛАДНАЯ ФАБРИКА

Итак, нас знакомят с Южной Эстонией. Нас везут в различные реперные, наиболее типичные точки данного региона, знакомят с наиболее интересными, но при этом и наиболее типичными видами бизнеса, жизни, досуга этой части Эстонии.

Так, нас везут на шоколадную фабрику. Когда Элина сказала, что нам устроят экскурсию на шоколадную фабрику, я поначалу не мог понять, почему нас везут куда-то явно в сельскую глубинку. Потому что сначала мы ехали по нормальной двухполосной асфальтовой дороге (по полосе туда и обратно), потом дорога эта превратилась в однополосную асфальтовую дорогу (такую, знаете, на которой встречные машины могут разъехаться только с использованием обочины?), а потом началась… грунтовка. Ничего себе шоколадная фабрика! Это куда же её занесло?

 

Выяснилось, что нас привезли на семейное предприятие — конфетную фабрику «Кыллесте Коммимейстрид», расположенную в самой что ни на есть глубинке Эстонии. Мы знакомимся с генеральным директором и владельцем предприятия Имре Сокком (Imre Sokk), и он рассказывает нам об истории своего бизнеса. Оказывается, примерно к 2005 году Имре со всей очевидностью осознал, что на эстонском рынке очень трудно реализовывать продукцию пчеловодства и у большинства «попутной» [с мёдом] продукции — цветочной пыльцы, прополиса, перги — в Эстонии нет сколь-нибудь серьёзного рынка сбыта. И тогда Имре попробовал прямо в домашних условиях вместе с родителями наладить производство шоколадных конфет с содержанием в этих конфетах всех вышеперечисленных веществ. И не прогадал: в сочетании с шоколадом эта довольно специфическая на вкус (хотя и очень полезная) продукция, что называется, «пошла». Поначалу родители Имре вполне справлялись сами и обеспечивали необходимые объёмы производства (сам Имре занимался при этом логистикой и построением системы сбыта), а потом, когда количество заказов возросло, семья Сокков стала привлекать к работе женщин с близлежащих хуторов. На пике производства — в ноябре-декабре — на фабрике работает до 14 человек. В другие месяцы, правда, меньше.

 

— А почему в ноябре-декабре — пик производства?

— Потому что именно в этот период все озабочены подарками — впереди Новый год, Рождественские каникулы, а, согласитесь, красивая коробка сделанных вручную конфет — хороший и оригинальный подарок.

Нас ведут в цех — небольшое помещение, где трудится несколько женщин. К нашему приезду подготовились — перед нами ставят чашку с шоколадной начинкой и раздают белые резиновые перчатки, предлагая слепить каждому свою конфету. Технология — не дедовская, а додедовская, наверное. Каждый из нас катает в руках шарик, потом захватывает его одной или двумя (кому как ловчее) деревянными зубочистками и окунает в жидкий белый подогретый шоколад. После этого конфету нужно с помощью всё тех же зубочисток выложить на поддон с крошкой уже из чёрного шоколада. Всё, конфета готова. Вкусная (наверное, вкусная, пока ещё не попробовали) внутри, белоснежная снаружи и — покоящаяся на основании из чёрной шоколадной крошки. Красиво!

 

Теперь их нужно остудить, для чего тарелка со всеми изготовленными нами конфетами отправляется в холодильник. Здесь же, на соседнем столе, мы наблюдаем, как шоколадные плитки вытряхивают после холодильника из форм, и одна из женщин начинает их вручную упаковывать сначала в фольгу, а потом — в бумажную обёртку. На каждой плитке красуется гордая надпись «hand made», и теперь, после визита на фабрику, мы можем со всей ответственностью сказать, что это чистая правда.

Пока наши конфеты остывают-замораживаются в холодильнике, мы идём в кабинет Имре, чтобы познакомиться с образцами продукции и купить каждый сам себе чего он пожелает.

 

Я покупаю четыре шоколадки с разным вкусом и две красивых подарочных коробки — домой родным и для родителей. Шоколадки эти разные — с разным вкусом и разным содержанием масла какао, цветочной пыльцы, перги и прополиса. Оттого и цена шоколада сильно различается: самые дешёвые плитки стоят 1,3 евро, самые дорогие — 4,5.

Уже в Москве, готовя эту статью к печати, я заглянув на сайт фабрики (www.kemmid.ee) и обнаружил в ассортименте фабрики шоколад с… Не поверите: луком и чесноком! Вот удивительно! Но самое удивительное заключается в том, что когда уже в Москве я внимательно рассмотрел свои фотографии с фабрики, то увидел, что шоколад с чесноком был у меня тогда прямо перед глазами, но я не разобрался, не углядел, не купил его. А как было бы интересно его попробовать!

 

На обратном пути с фабрики Элина объясняет мне, что сейчас в Эстонии стараются стимулировать любое домашнее производство — будь то производство шоколада, сыров, вяленого мяса, домашнего вина или сувениров. Любое такое штучное, домашнее производство — ещё одна точка притяжения для туристов, ещё один инструмент занятости для двух-четырёх-шести, а иногда, как в случае с этой шоколадной фабрикой — и для полутора десятков человек. 

ХОСТЕЛ

С шоколадной фабрики нас везут в бывший советский пионерский лагерь. Правда, теперь это не пионерлагерь, а хостел, и принадлежит он не какому-нибудь заводу, фабрике или институту, а конкретному человеку — Лиа Тимми (Lia Timmi) и её мужу (www.salamaa.eu). Лиа не без гордости показывает нам чистенькие номера, бывшие когда-то пионерскими палатами, конференц-зал, сауну, объясняет, что на всей территории хостела и прилегающей территории есть Wi-Fi. Показывает большую площадку с 18 местами для караванов — передвижных домов на колёсах. Потом ведёт нас на площадку для кемпингов (палаток). Здесь можно, оказывается, жить и в самом хостеле, и в караванах, и в собственных палатках в зависимости от вашего бюджета и предпочтений. Цены в кемпинге — 4 евро с взрослого, 3 евро с ребенка. В эту стоимость входит пользование туалетом, душем, сауной (за отдельную плату), полностью оборудованной кухней, бесплатным Интернетом. Комнаты в хостеле от 11 евро с персоны, 36 евро — за большой семейный номер. Лиа сказала, что будет рада российским туристам — это место, по её мнению, идеально подходит для недорогого спокойного семейного отдыха — здесь можно гулять и бегать по лесным тропинкам, кататься на велосипедах, скутерах, сплавляться по реке Ахья на байдарках и плотах, купаться, и вообще — неспешно отдыхать на природе от городской жизни. 

ВИНОКУРЕННЫЙ ЗАВОД

Из хостела нас везут в гостиницу «Mooste Viinavabrik» (в переводе с эстонского — «винная фабрика», или это можно перевести ещё как «винокуренный завод»). «Viinavabrik» — и в самом деле винная фабрика, только бывшая. Она была построена в 1909 году и вплоть до советских времен производила весьма качественную картофельную водку, которую делали из местного сырья. Но в советские годы все относительно малые предприятия стали уничтожаться — считалось, что такой большой стране малые предприятия не нужны, поскольку это была страна огромного потребления и такого же огромного производства. Поэтому водку производили на крупных ликеро-водочных заводах, а Viinavabrik в 1959 году закрыли, переоборудовав под картофелехранилище.

 

В постсоветские годы фабрика стояла несколько лет закрытой, постепенно ветшая, пока её, наконец, не купили в складчину четверо компаньонов и не переоборудовали под отель. Сегодня этот отель владельцы позиционируют как один из самых лучших в мире центров фототуризма, не без гордости отмечая, что ничего подобного нет даже у соседей — в России и Финляндии. И даже сайт гостиницы, представьте, сегодня звучит как www.fototurism.ee.

Когда мы приехали на фабрику (простите, в отель), на входе нас встретили подносом с водкой (чтут традиции!). И поскольку никто из нашей группы не захотел пить среди бела дня водку, а девушка-эстонка стояла перед нами из-за этого совершенно потерянная (представляете себе — вы выходите к группе с подносом, но никто к этому подносу даже руки не протянул), мне пришлось-таки хлопнуть стопку. Тут же захотелось закусить конфетой, тем более что их предусмотрительно положили на подносе рядом с водочными стопками, но «конфеты» эти оказались с какой-то очень пахучей рыбной начинкой. Было очень неожиданно.

 

Потом нас повели по номерам, показали красивый каминный зал, расположившийся прямо под крышей отеля, и, в общем, там было чему подивиться — повсюду были какие-то вентили, огромные краны (размером с колесо), медные трубопроводы — дизайнеры мастерски вписали все эти индустриальные элементы винной фабрики начала XX-го века в облик отеля века XXI-го. 

 

*   *   *

 

Потом нам показали гостиницу в Ряпине (по-русски — рябина), которая после восстановления независимости Эстонии была возвращена своим первоначальным владельцам и переживает сейчас свою вторую молодость, потом показывали пещеры и скальные сбросы около небольшой речушки, но я чувствую, что если я буду всё это вам описывать, мне никогда не закончить эту статью, а нужно ведь и честь знать. 

 

*   *   *

 

Напоследок мне хочется высказать, быть может, очень спорную мысль, но я её всё же озвучу. Мне кажется, эстонцы проводят лучший лыжный марафон «Worldloppet» в мире.

Нет-нет, я, конечно, знаю, что на старт Васалоппет, Энгадин и Бирке выходит гораздо больше лыжников, чем в Отепя. И уж конечно, я знаю, что в той же Италии гонка проходит в куда более живописных экстерьерах, и что у эстонцев на финише нет такой огромной отапливаемой палатки, как на Доломитен Лауф, где вам после финиша марафона дадут еды, нальют пива, где попа не примерзает, как это происходит в Эльве, к лавке, а на сцене тирольские музыканты будут распевать своё вечное зажигательное ло-ло-ло-ли-лё. Но давайте вспомним про климат — у эстонцев ведь и вправду самые тяжёлые климатические условия для проведения массовой лыжной гонки, а они дорожат ею и, несмотря ни на что, год за годом проводят.

 

Давайте вспомним и об уровне жизни в этой пока всё ещё очень небогатой европейской стране. А они тем не менее делают четвёртую по численности гонку мира, ничем не уступая таким колоссам, как Финляндия Хиихто, Марчалонга, Трансжурасьён, которые проводятся в куда более комфортных, более «снежных» условиях, на высоте. Да и про разницу в уровне жизни (а значит, и размер стартового взноса, и размер спонсорских вложений) в этих странах и Эстонии не нужно забывать. Мне кажется, эстонцы, если иметь в виду всю совокупность вышеперечисленных обстоятельств, действительно делают лучшую гонку «Worldloppet» в мире. Простите меня, если кому-то эти слова покажутся сказанными с натяжкой.

 

 

*   *   *

 

Знаете, за последние полтора десятилетия я очень полюбил Финляндию. Повсеместная чистота, отсутствие скоплений людей, чудесная лыжня зимой и с любовью обустроенные беговые и пешеходные дорожки летом — мне было из-за чего полюбить эту страну. Но в последние пару-тройку лет заметил, что всё больше и больше моих друзей ездит зимой покататься на лыжах и потренироваться летом не в Финляндию, как это было ещё совсем недавно, а в... Эстонию. И причин у них делать именно так несколько:

1. Ближе.

В Эстонию без труда доезжаешь за день на автомобиле: от Отепя до Москвы — всего-то каких-нибудь 800 км, до Санкт-Петербурга — 300. Для сравнения — от того же Вуокатти до Москвы — 1.400, а до Питера — 600.

2. Дешевле.

Среднестатистический коттедж или номер в гостинице в Эстонии стоит в полтора раза меньше по сравнению с Финляндией. Да и продукты в Эстонии существенно дешевле по сравнению с Москвой.

3. Роднее.

Всё-таки нам сейчас в Эстонии — рады, каждый второй-третий без труда перейдёт в разговоре с вами на русский язык. Мы прожили вместе немало лет и, несмотря на все многочисленные «но» советского периода, наши народы по-прежнему многое объединяет.

 

Поэтому я, в общем, не удивляюсь тому, что Эстония становится всё более и более популярна у российских лыжников.

Конечно, я бы мог, наверное, и сам сесть в автомобиль и приехать на Тарту-марафон-2012 (и так, наверное, в следующий раз и сделаю). Но всё равно я благодарен оргкомитету этой гонки за приглашение, за участие в марафоне, за знакомство с Южной Эстонией. Понятно, что сам по себе на те же шоколадную фабрику или винокуренный завод я никогда не приехал бы. Я многое увидел и, кажется, стал чуть лучше понимать этих людей и то, что ими движет.

Спасибо, Мадис, спасибо, Кристина, спасибо, Элина, спасибо, Индрек, спасибо всем-всем-всем, кто пригласил нас на этот чудесный марафон и показал всё это. Очень хочется приехать к вам снова — на байк-марафон, на шоссейную гонку, на роликовый пробег. К вам хочется возвращаться и, уверен, так оно и будет — мы к вам не раз ещё вернёмся. 

Спасибо за всё!

 

Москва — Тарту — Отепя —
Тарту — Москва.

Февраль — сентябрь 2012 г.

   Иван ИСАЕВ,
главный редактор журнала «Лыжный спорт»,
мастер спорта СССР
по лыжным гонкам

 

*   *   *

Ещё почитать о зарубежных лыжных марафонах: 

1996 год. Едем на Финляндия Хиихто (Finlandia Hiihto)! "Л.С." №1

2001 год. Белое безмолвие Гренландии (Arctic Circle Raсe, "Л.С." №19)

2011 год. Чужая планета (о лыжном Свальбард-марафоне, остров Шпицберген, «Л.С.» №53).

2011 год. В Швейцарию на Swissloppet («Л.С.» №49).

2012 год. Тарту марафон 11 лет спустя (Эстония, «Л.С.» №56)

2015 год. Birkebeinerrennet (Биркебейнеррённер): ломая традиции. Норвегия, "Л.С" №66

2018 год. Kangaroo Hoppet & Merino Muster. Часть 1: Австралия

2018 год. Лыжный марафон Фоссаватнсганган / Fossavatnsgangan в Исландии

2018 год. Лыжи. Август. Аргентина: Ушуайялоппет / Ushuaialoppet