Николай Лопухов: «Впереди Олимпиада, и её надо выигрывать»

Опубликовано: Журнал №32

ЕДИНСТВЕННОЕ, ЧТО МЕНЯ НАСТОРАЖИВАЕТ КАК ТРЕНЕРА СБОРНОЙ — ЭТО РАЗДРОБЛЕННОСТЬ НАШЕЙ КОМАНДЫ. ВПЕРЕДИ ОЛИМПИАДА, И ЕЁ НАДО ВЫИГРЫВАТЬ. НО ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ЕЁ ВЫИГРАТЬ, НАМ НАДО ДЕЛАТЬ КАЧЕСТВЕННЫЙ СКАЧОК. А КАЧЕСТВЕННЫЙ СКАЧОК ВОЗМОЖЕН, ТОЛЬКО ЕСЛИ МЫ ОБЪЕДИНИМСЯ

— Николай Петрович, вы удовлетворены выступлением своих подопечных на чемпионате мира?

— В целом удовлетворен. Относительно своих возможностей девочки выступили успешно. Дело в том, что, может быть, совсем уж ярких результатов нет, но в том, что они сделали, есть положительная динамика.

— Кто конкретно? Можете назвать фамилии?

— Баранова выступала вполне нормально. Она стабильно была в "шестёрке" и завоевала бронзовую медаль в индивидуальной гонке. Отрадно, что Лариса Куркина, которую до этого даже на чемпионате России толком не слышали, потому что её и в "двадцатке" никогда раньше не было, сейчас занимает места в "десятке", "шестерке" — это прекрасно. Евгения Медведева, которая до рождения ребенка занимала 31-е место в рейтинге FIS, сейчас занимает 12–13-е место, тоже молодец. Она даже выиграла этап Кубка мира, была на этапах третьей, в десятке…

Единственное, что меня настораживает как тренера сборной — это раздробленность нашей команды. Впереди Олимпиада… Конечно, её надо выигрывать. Но для того, чтобы её выиграть, надо делать качественный скачок. А качественный скачок возможен только в том случае, если мы объединимся. Я очень уважаю Ольгу Завьялову, Елену Бурухину, Наташу Коростелёву — все они, конечно, очень одаренные девочки, но их сегодняшний уровень относительно их потенциальных возможностей пока низкий. Я не хочу сказать, что мы в своей группе работаем лучше, просто я хочу объединиться, найти какой-то компромисс для того, чтобы через год выиграть Олимпийские игры. Та конкуренция, которая сейчас у нас есть в команде между тренерами, не влияет положительно на ситуацию. Я считаю, что наша система нуждается в реконструкции.

— А как вы видите себе эту реконструкцию?

— Я вижу реконструкцию в централизации. Мне сложно говорить на эту тему, потому что я выгляжу человеком, непосредственно заинтересованным в этой централизации. Но я убеждён, что это единственно верный путь. Безусловно, кто из тренеров выиграл чемпионат мира, тот и должен дальше руководить командой. Бесспорно, Анатолий Михайлович Чепалов со своей дочерью показал лучший среди тренеров результат на этом чемпионате, Юля — это супер-спортсменка, и мы благодарны ей, её папе и всей её семье за медали, за полученное удовольствие. И всё же не будем забывать — они всегда готовились отдельно от сборной, а нам надо собирать команду, нам надо учиться готовить её централизованно. Должна быть чётко отлаженная система, при которой у каждого будут свои обязанности. Мне через несколько дней исполняется 60 лет, и если в сборной в будущем году не будут созданы условия для нормальной работы, я уйду. Я уже сказал об этом начальству.

— А что вы называете нормальными условиями для работы?

— Нормальные условия — это когда работа строится организованно и методически системно. Это работа, которая строится в интересах главной команды страны. Это работа, при которой тренеры, врачи, смазчики, массажисты объединены единой целью обслуживания одной команды, главной команды страны.

— А сейчас это происходит не так?

— Сейчас, к сожалению, это не так, они работают каждый на свою группу. Есть группа Лопухова, а есть группа Бояринова. Кто-то работает на группу "А", кто-то — на группу "Б". Это ненормально, все должны работать в рамках единой сборной.

— Хорошо, Николай Петрович, единая и неделимая сборная — это здорово. Но вот есть Чепалова с отцом, что с ними делать? Вы согласны с тем, что Юля будет готовиться с отцом отдельно?

— Да, тут нет вопросов.

— Хорошо, а что делать с Бояриновым? С Завьяловой и Бурухиной? С Сидько и Коростелёвой?

— Если не произойдёт объединения, то мы хотя бы не должны допустить, чтобы одни и те же специалисты работали на две-три команды. Одно из двух: или врач работает на Лопухова, или на Бояринова. У меня не было проблем с Чепаловым, потому что он всегда работал автономно, у него были свои специалисты. А вот с Бояриновым получалось, что кому-то массажист делал массаж по 45 мин, а кому-то — по полчаса, кому-то врач делал инъекции рибоксина, а кому-то — инозина. А вы не хуже меня понимаете, что рибоксин и инозин — совершенно разные вещи. Я не хочу называть какие-то конкретные фамилии, но это неправильно. Или специалисты работают только на мою группу, или — только на группу Бояринова. Вот представьте себе ситуацию: мне 60 лет, я несу чехол с 15 парами лыж, а рядом идёт мой более молодой коллега из параллельной группы, ему помогает массажист нести чехол с десятью парами лыж, а ко мне никто не подходит, мне никто не помогает. Это сложно — вот так, через печать, объяснять такие вещи, но факт есть факт: сегодня мы разобщены, мы не едины. В общем, или я работаю в следующем году в нормальных условиях, или — не работаю.

— Слышал, что именно вас прочат в старшие тренеры женской сборной? Как вы к этому относитесь?

— Нормально, я хоть с кем могу работать, но при одном условии — должна быть чёткая система. Должен быть план, и я готов защищать свой план тренировок, план организованной методически подготовки на весь сезон. Микроциклы, работа массажиста, работа смазчика, работа врача, работа тренера, помощников и так далее — детально обсуждать и защищать. Я готов.

— И все же вы толком так и не ответили на вопрос об "отщепенцах". Приятно, что вы согласились с тем, что Чепалова имеет право готовиться отдельно от сборной команды. Но что Россия будет делать с весьма сильными гонщицами — сплошь победительницами и призёрами чемпионатов мира Завьяловой, Бурухиной, Коростелёвой, Сидько, которые категорически не хотят с вами работать? Они хотят готовиться с теми тренерами, к которым приработались, притёрлись. Выгонять из команды?

— Положение непростое, я понимаю…

— Но вы должны, Николай Петрович, отвечать на эти вопросы, если вы готовы возглавить сборную команду страны…

— Для начала надо спросить, почему они не хотят со мной готовиться. Ведь в чём моя проблема? Моя проблема в том, что я высокопрофессионально отношусь к делу. Я работал с Алёной Сидько. Та же Ольга Завьялова, я её очень люблю, и когда она была еще только юниоркой, я говорил, что по стилю, по манере бега это вторая Раиса Сметанина… Ещё с тех времён я знал, что это высокоодарённая девочка. Та же Лена Бурухина — очень талантливый человек. Но я вижу и их проблемы — технического, методического характера…

— То есть вы готовы с ними работать?

— Да, я готов с ними работать. Только при одном условии: если мы найдём общий язык. Я готов защищать свою программу, я готов разговаривать со спортсменками, расписывать всё по микроциклам, мезоциклам и макроциклам, какие восстановительные процедуры, какие тренировки, сборы, я готов говорить, объяснять, спорить. Но мы должны работать в команде по единой системе. Я хочу, чтобы массажист работал не под их настроение, а под методику, под план. Я профессионал, и я хочу посвящать свою жизнь, своё время не эмоциям, а методике — тому, что я знаю и во что верю.

— Ваше мнение сейчас, по прошествии чемпионата мира: отборочные соревнования на высоте в Цахкадзоре пошли во благо, или кому-то они пошли во вред? Будете ли вы на следующий год вносить какие-то коррективы?

— Пребывание на высоте всегда связано с определёнными проблемами. Я ещё год назад говорил: целесообразность подготовки и отборов в Цахкадзоре применительно к чемпионату мира в Оберстдорфе — 60 процентов на 40. То есть 60 процентов плюсов, 40 процентов — минусов. С точки зрения подготовки к Олимпийским играм в Турине, на мой взгляд, пропорция иная — 90 процентов за подготовку и именно отбор на высоте, и 10 процентов — против. Очень важно, чтобы не только последний сбор, но и отборочные соревнования были проведены на высоте за 10–12 дней до главных стартов. В принципе, у нас всё нормально. Юрий Викторович только переборщил немножко с интенсивностью, и у него возникли маленькие проблемы. Но в целом Цахкадзор нам не мешает. С точки зрения Турина, на мой взгляд, последние отборы должны проводиться именно на высоте и именно в Цахкадзоре. Перед Олимпиадой нам нужна высотная подготовка — это показывает опыт прошлых поколений.

— Кто-то из ваших девочек почувствовал себя плохо здесь, в Оберстдорфе из-за того, что так много стартовал на высоте в Цахкадзоре, или все себя чувствовали нормально?

— Всё было нормально. Проблема была с Наташей Барановой, потому что она не умеет тренироваться в заданном режиме интенсивности, она всегда активно хочет тренироваться, а высота требует тонкости, осторожности: надо сначала — тихо, потом — немножко средне, и только потом немножко быстро. Та же проблема была с молодой спортсменкой Ирой Артёмовой. Она показывала замечательные результаты в декабре, потом повредила колено, долго восстанавливалась, а когда приехала в Цахкадзор, то сразу начала интенсивно работать. Вот и получилось, что загнала себя… Активная, неточная с точки зрения интенсивности, непрофессиональная работа на высоте всегда приводит в тупик. Я всё это слишком хорошо испытал на себе в прошлые годы.

— То есть вы остаётесь при своём убеждении, что отборы в Цахкадзоре на высоте — это правильный путь, который приведёт нас, в конце концов, к успеху в Турине?

— Да. Это путь наших лучших тренеров, которые добивались самых высоких результатов на международной арене в Калгари, в Лейк-Плэсиде. Это путь Иванова, Быстрова, того же Грушина — Александр Алексеевич тоже прошёл через этот путь в 1988 году перед Олимпийскими играми в Калгари. Высокогорный сбор и соревнования в Бакуриани, перелёт в Калгари и реализация своих возможностей. Тогда всё получилось прекрасно. Ту же самую схему нам надо применить и сейчас.

Оберстдорф, 26 февраля 2005 г.

Лариса КУРКИНА:

СО СТАРТА Я ВЫШЛА ПРИМЕРНО ПЯТОЙ, ПОСЛЕ ПЕРВОГО ПОДЪЁМА И СПУСКА ПЕРЕСТРОИЛАСЬ НА ВТОРУЮ ПОЗИЦИЮ, И ТУТ УЖЕ МНЕ ВСЕ НАЧАЛИ КРИЧАТЬ: «НЕ ЛЕЗЬ, ИНАЧЕ ПРОВАЛИШЬ ЭТАП!». НО НА ВТОРОМ КРУГЕ Я ВСЁ РАВНО ВЫШЛА ВПЕРЕД, И НАЧАЛА ОТ ВСЕХ УБЕГАТЬ. ТОЛЬКО ГАБРИЭЛА ПАРУЦЦИ ЗА МНОЙ И УДЕРЖАЛАСЬ… 

— Представьтесь, пожалуйста, кто вы? Из какого города, кто ваш первый тренер?

— Я из Брянска. Из самого Брянска, не из района, а из города. Первый тренер — Нехитров Николай Иванович, и по сей день мы с ним тренируемся.

— А в сборной команде вы готовитесь…

— С Лопуховым Николаем Петровичем. Вот уже второй год.

— Какие ваши лучшие до сих пор достижения в спорте? На международной арене, на чемпионатах России?

— Первой крупной победой был выигрыш Кубка России в Тобольске. На следующий год в апреле я выиграла тридцатку, в дуатлоне была четвёртая, в спринте в Ханты-Мансийске — третья. А на этапах Кубка мира в прошлом году в Оберстдорфе заняла пятое место — это моё лучшее достижение в Кубке мира. В этом году мой лучший результат — шестое место на тридцатке здесь, на чемпионате мира, девятое место в дуатлоне и… серебро в эстафете...

— Вы довольны своим выступлением на этом чемпионате? Или вы на что-то большее рассчитывали?

— В дуатлоне рассчитывала на большее. Гонка у меня не получилась, я провалилась на классике, подзавязалась. Меня ведь все считают больше классисткой, а в этой гонке вторая половина коньком мне больше удалась. А на "тридцатке" я перед собой поставила задачу-минимум — в шестёрку попасть.

— У вас теперь появилось одно очко в Рейтинге всех времён и народов. Знаете, несколько лыжных журналов — в Швеции, Норвегии, Германии, России — параллельно составляют этот рейтинг, и очки в этом рейтинге начисляются только за индивидуальные гонки и только за первые шесть мест. Таким образом, вы впервые отметились в этом рейтинге с одним очком, завоёванным на тридцатке. Теперь ваша фамилия вечно будет печататься в этом списке…

— Любопытно… И приятно.

— Давайте вспомним эстафету. Как для вас сложился этот первый этап? Вам часто приходится выступать в эстафетах стартёром?

— Я, так получается, постоянно бегаю первые этапы. И в России я бегала только первые этапы, и в этом сезоне на этапах Кубка мира я везде бежала только первый этап.

— Вам это нравится?

— Да, нравится — адреналин, эмоции, и на каждой эстафете эти гонки складываются по-разному. Иногда начинают бежать очень сильно с самого старта и так молотят всю дистанцию! Иногда "пасут" друг друга, ведут позиционную борьбу.

— А тут как бежали?

— Вышла я примерно пятой, потом после первого подъема и спуска перестроилась на вторую позицию, и тут уже мне все начали кричать: "Не лезь, иначе наешься и провалишь этап!".

— А кто в этот момент лидировал?

— Лидировала финка. Финки, норвежки были самыми главными для нас конкурентами. В принципе, с финками, норвежками, немками у нас постоянно на всех этапах происходит такая вот рубка. А здесь получилось — немки как-то не очень себя чувствовали. И у норвежек первый этап провалился: 22 секунды отставания — это немало. Первый круг мы прошли поспокойней, мне так и сказали: пройди, присмотрись, а потом уже действуй по обстоятельствам.

— И вы на втором круге решили выйти вперёд?

— Да, вышла вперед, и начала убегать.

— Убежали?

— Нет, от итальянок не убежала. У них Габриэла Паруцци бежала на первом этапе, и она удержалась за мной, а остальных мы, получилось, стряхнули.

— Здорово! Ну, вы остались довольны?

— Да, в принципе, я довольна. Мы бежали последнюю эстафету в Италии, и я уже там понимала, что на чемпионате мира, возможно, побегу первый этап. И я там уже пробовала лидировать и делать какой-то отрыв, потому что раньше передо мной всегда ставилась задача не дать кому-то уйти в отрыв, прийти в группе лидеров. И у меня, в общем, получалось: я постоянно приходила вторая, третья, практически без разрыва, ну, может, секунду-две уступала. И вот на последней эстафете я решила изменить тактику, попробовала уйти в отрыв, но у меня, представьте, ничего не получилось. Я вроде бы лидировала, лидировала, а потом меня полька взяла и "съела". Отбежала от меня секунд на 5. Это был хороший опыт, для меня та эстафета стала как бы репетицией к чемпионату мира.

— Вы первый год работаете с Николаем Петровичем?

— Нет, второй. Прошлый год мы работали тоже вместе.

— Довольны?

— Да. Тренер он, конечно, превосходный. Вообще, когда я к нему попала в первый год, мне было очень интересно — новые тренировки, всё по-новому построено, новые требования, новый подход, новые и очень разные упражнения. Девчонки у него уже занимались, они всё знали, всё умели, а мы у него были новым набором. Казалось бы, те девочки были младше нас, но они уже с ним работали и всё делали прекрасно, а у нас — не получалось.

— А что это за упражнения?

— Да разные технические упражнения.

— И что, их реально сложно было делать?

— Скажу вам честно — сложно! А в этом году мы уже всё знаем, всё как-то получше уже у нас получается.

— Мне когда-то Тоня Ордина, Лариса Лазутина очень много рассказывали о том, что он во время тренировочного процесса всегда придумывает что новое…

— Да, он, знаете, так устроен – где-то что-то увидел, тут же говорит: «Давайте вот это попробуем, и вот это тоже. Смотрите, как мужики бегут, и вы должны так бежать». Ему говоришь: «Да-да-да», — а про себя думаешь: «Ёлки-палки, но мы же вроде женщины, как мы можем делать то же, что и мужики?!» (смеётся) Но в целом он очень доходчиво и понятно объясняет, к чему нам надо стремиться.