Александр Кулаков: «Признаюсь, очень удивился, когда услышал, что российский чемпионат мира был признан лучшим за всю историю WMA»

Опубликовано: Журнал №32

За всю историю лыжной секции Московского Университета на моей памяти к нам в МГУ приходило только четыре чемпиона области. Одним из них как раз и был чемпион Ярославской области среди юношей Александр Кулаков, появившийся в университетской лыжной секции в начале 80-х. Саня сразу же удивил нас какой-то отточенной, абсолютно академичной техникой классического хода (тренеры тогда сказали — «из хороших рук парнишка») и… открытым характером, широкой улыбкой на тогда ещё безусом румяном лице новоиспечённого юниора.

Поступил Саня на один из самых сложных университетских факультетов — механико-математический, среди сверстников сразу же заработал репутацию «умненького» (учёба по сравнению со многими другими однокурсниками ему давалась на удивление легко), но наши университетские «старики» поставили ему, как и другим лыжникам-мехматянам, беспощадный диагноз: «мехмат и не таких ломал». «Ломал» — имелось в виду, что не позволял сочетать успешную учёбу на одном из сложнейших факультетов головного ВУЗа страны с более или менее адекватными выступлениями на лыжне.

Но Саня устоял. С учёбой — справлялся, и при этом, будучи студентом, довольно легко стал мастером спорта по лыжным гонкам. Более того, был даже членом экспериментальной сборной команды СССР, осваивавшей под руководством В.И.Маджуги и В.П.Воронкова тянь-шаньские глетчеры на каких-то совершенно запредельных для лыжников высотах — что-то около 3.000 – 3.500 метров над уровнем моря. Саня рассказывал, что их забрасывали на трёхосных вездеходах «Урал» по руслам ручьёв (других дорог там практически и не было) куда-то к линии снегов, и там они жили то ли в палатках, то ли в вагончиках, сами себе готовили, стирали, а врачи, тренеры и биохимики пристрастно фиксировали всё, что происходит с организмом лыжника на таких высотах. Мы, конечно, втайне завидовали Сашке — он единственный из университетских лыжников сумел добраться пусть до экспериментальной, но сборной страны.

Потом наши пути разошлись — я закончил факультет журналистики и ушёл работать в газету, а Саня поступил в аспирантуру и… Через несколько лет я вдруг узнал, что Кулаков превратился в преуспевающего банкира, который даже начал проводить в Москве свою лыжную гонку под названием «На призы «Росавтобанка». Гонка эта очень быстро заработала репутацию одной из лучших в Москве, но Сане этого показалось мало. Где-то в 2002 году я услышал, что он стал председателем оргкомитета чемпионата мира мастеров, который должен будет состояться в подмосковном Красногорске в феврале 2005 года. И ещё тогда, в 2002 году, я твёрдо решил, что обязательно встречусь с Сашей весной 2005-го после чемпионата для того, чтобы порасспросить его обо всей этой истории. Уж очень соблазнительно было выяснить из первых уст, как вся эта история развивалась, и чем в итоге закончилась.

Иван Исаев

— Саш, извини за, может быть, странный вопрос — а какое отношение ты имеешь к РЛЛС?*

— Я член исполкома РЛЛС.

— И когда ты стал членом исполкома РЛЛС?

— Да уже достаточно давно — лет шесть назад. Я стал проводить весеннюю гонку на призы «Росавтобанка», с ними со всеми познакомился, стал членом РЛЛС. Меня пригласили работать в отделе, который занимается связями с регионами, внешним миром. И тут как раз во время чемпионата России в Санкт-Петербурге в 2000 году нам пришла идея представить Красногорск в качестве кандидата на проведение чемпионата мира.

— Прости, пожалуйста, а кому это — «нам»?

— Если честно, то моей жене — Юле. Мы сидели, пили чай, там были: президент РЛЛС Виталий Михайлович Курочкин, Виктор Семенович Попов, а Юля возьми, и предложи. Как раз мы должны были вскоре ехать в Мариацель на очередной чемпионат мира в Австрии. Я сказал, что за оставшиеся две недели сделаю фильм, для того чтобы представить на чемпионате мира Красногорск в качестве возможного кандидата. И мы сделали этот фильм — сняли трассы, места размещения. Поскольку я уже проводил гонку на призы «РОСАВТОБАНКА», то у меня был фильм и о наших стартах — детишки, любители, одновременный старт по возрастным группам… Я понял, что на чемпионате мира всё примерно по той же схеме происходит — старт по возрастным группам, как и на нашей гонке. В общем, ничего сложного и невозможного нет.

Но, если честно, фильм этот тогда в Мариацеле так и не был показан. И всё же некий звук «Красногорск» возник, иностранцы тогда впервые услышали это слово. После этого были соревнования в Новоуральске, на которые вместе с немецкой командой приехал Президент WMA (Всемирная Ассоциация Лыжников Мастеров) Дитер Хекманн. И вот там меня Виталий Михайлович Курочкин познакомил с Дитером, и я рассказал ему о том, что есть идея провести чемпионат мира в Красногорске. Все ему рассказал, отдал фильм, Дитер заинтересовался. Потом пригласили его в Красногорск на Рождественский марафон. Всё показали, рассказали… Президент ФЛГР А.Акентьев написал письмо, что он не возражает, администрация Красногорского района тоже подписала, что не возражает. В общем, в 2002 году в Канаде был тендер между США и Россией, мы свою презентацию подготовили, американцы — свою. И в присутствии 24 национальных директоров тайным голосованием за Россию проголосовало 18 человек, за США — 6. Мы победили.

— А что вы такое показали, что смогли убедить такое количество национальных директоров в своём преимуществе?

— Сделали фильм. Показали все возможности размещения. Андрей Кондрашов дал мне сюжет, как раз в конце 2001 года в Красногорске состоялся отбор на Олимпиаду 2002 года, очень хороший фильм мне сделали друзья. Такой, я бы сказал… проникновенный. Ну, и в конце мы вставили такой момент — Сева Соловьёв брал интервью у Дитера Хекманна для НТВ и задал ему вопрос: что вы думаете о Москве, о Красногорске? Дитер ответил: очень хорошие трассы, инфраструктура, близость к крупному историческому центу — Москве, аэропорты и т.д. Я думаю, что это хорошее место, у Москвы очень хорошие шансы на проведение чемпионата мира.

Ну, вот это всё мы ему и другим директорам и показали. Ну и куда им было деваться, если президент сказал, что всё очень здорово (смеётся)? Нет, серьёзно, фильм получился очень хороший — лиричный такой, достойный. Мне его мои университетские друзья сделали — Дима Петров с супругой.

— И что дальше? Из чего складывалась работа оргкомитета?

— Начали сколачивать команду. Я начал искать людей, которые смогли бы реально чем-то помочь — не словами, а реальными поступками. Потому что я понимал, что я один ничего не сделаю. Тем более, что я понимал — провести такой чемпионат в России будет намного сложнее, чем в любой другой стране, потому что иностранцы — это необходимость визовой поддержки, это размещение в соответствии с теми стандартами, к которым они привыкли у себя.

Или взять проблему размещения. За рубежом в зимнее время, если не сезон, все отели обычно идут навстречу по ценам при проведении таких крупных мероприятий. А у нас, например, с московским санаторно-курортным объединением «Отрадное» пришлось два года воевать по поводу их пресловутого коэффициента «2» для иностранцев. То есть по сравнению с россиянами иностранцы должны были за те же самые номера, за те же самые котлеты платить вдвое больше! И это при том, что в зимнее время этот санаторий почти всегда пустует. Настолько негибкое и нерыночное отношение, я был очень удивлён всему этому… И, вот, представь, этот вопрос я пытался решить в течение двух лет!

Потом о трассе. У нас в Красногорске были очень узкие трассы, для такого мероприятия совершенно неподходящие. Мне очень повезло, что Сергей Кондратков — наш университетский товарищ — возглавил службу подготовки трасс — он колоссальную работу провёл в этом направлении. И мы реально два года работали на трассе. С Иваном Степановичем Утробиным, с Сергеем Кондратковым, с другими ребятами мы сделали несколько совершенно новых петель. Два года с мая по декабрь мы все выходные там работали. Так что основное для меня было — найти таких вот людей, на которых можно было бы опереться. С Иваном Степановичем вместе мы всё спланировали, всё сделали. Колоссальная работа была проведена.

— А что, нельзя было бульдозер загнать на трассу?

— Да загоняли. Но, к сожалению, его очень быстро потребовали убрать, потому что там возникли сложности с оформлением документов, с работой на этих землях. Не смогли это дело нормальным образом оформить, и 90 процентов объёма работы в итоге было сделано вручную — топорами и лопатами.

— Как сорок лет назад это делал Иван Степанович?

— Да, к сожалению, в точности как сорок лет назад. Под руководством всё того же Утробина, всё так же руками.

— Неужели с лесниками никак нельзя было решить вопрос полюбовно — деньгами, или ещё как-то иначе?

— Нет, не получилось.

— И администрация района так и не помогла в этом вопросе?

— Они пытались, но не смогли. Или, может быть, не очень хотели, не знаю. Вопросов много, может быть, просто руки не дошли, не знаю. Я не хочу никого ни в чём обвинять — мы сделали сами, и всё, вопрос закрыли. Но работа была проведена колоссальная.

— Сколько народа работало на подготовке трасс?

— Обычно нас приходило человек шесть — десять. Работали с 9 утра до 4 часов вечера, потом жарили шашлык, сосиски, пили вино, чай, если было холодно — то готовили глинтвейн, немножко отдыхали. Но всё добровольно, никаких денег никому не платилось. При этом были люди, которые приходили практически всегда — Сергей Кондратков всегда был, Иван Степанович Утробин приходил.

— Что, Иван Степанович сам работал?

— Да, особенно в первый год. Во второй год он работал в основном в районе стадиона, потому что там делались новые петли подхода к стадиону и ухода с него, и он там проводил всё своё время. Юра Азаркевич, Андрей Сафенко, Володя Попов из Красногорска. Часто люди из Балашихи приезжали под руководством Виктора Мухина.

— Ну, хорошо, начался чемпионат. Вам удалось всё-таки победить это санаторно-курортное управление, или нет?

— Да, мы договорились в итоге, что для иностранцев коэффициент будет не 2, а 1,5. Просто если бы нам удалось сразу договориться, то у них была бы 100-процентная заполняемость. А так мне пришлось искать другие варианты. В итоге 80 процентов иностранцев, которые могли бы жить в «Отрадном», жили в доме отдыха администрации президента «Снегири». Люди из «Отрадного» заняли нерыночную позицию и сильно недополучили своих денег, я нашёл более удобный для наших гостей пансионат, и они жили там. Решение всё равно, как видите, нашлось. Там ведь ещё был любопытный момент. Нам надо было иметь двухразовое питание, а не пятиразовое, как они нам предлагали. А они мне говорят: у нас путёвки, поэтому — только так. Но нам-то столько раз питаться не надо было. Так что в данном случае рынок сработал на 100 процентов: мы нашли более подходящие условия — более дешёвые, более удобные для участников, и все поехали в «Снегири».

— И вот начался чемпионат. Стадион, как я понимаю, достроить непосредственно к чемпионату не успели. Вообще, очень интересно, как родилась идея строительства здесь стадиона? Ведь можно было, наверное, провести чемпионат и без стадиона?

— Конечно, можно было провести и на старом стадионе, и мы все документы готовили именно к проведению на старом стадионе. Но с нами на чемпионаты мира в Квебек, Зеефельд ездила делегация из Красногорска во главе с заместителем главы администрации Красногорского района — Хаткевичем Николаем Тимофеевичем. Он был с нами и в Квебеке, где мы одержали победу в борьбе за право проведения чемпионата. В Лиллехаммере с нами был и глава администрации Красногорского района Борис Егорович Рассказов. Приехал, посмотрел, и вот в мае 2004 года они и говорят: давайте строить к чемпионату стадион.

— То есть идея построить в Красногорске лыжный стадион принадлежала людям из администрации?

— Да, идея принадлежала руководителям района. Они решили, что поскольку Красногорск является всероссийски известным лыжным центром на протяжении уже очень многих лет, стадион всё равно должен быть. И решение окончательное было принято, как я понимаю, в мае 2004 года.

Быстро провели проектировочные работы, в июле начались непосредственно строительные работы, и в сентябре 2004 года во время презентации чемпионата мира на исполкоме WMA я уже показывал первые фотографии с объекта. Это, правда, были фотографии, по сути, большой ямы на месте будущего стадиона. По совести говоря, из иностранцев мало кто верил, что стадион будет построен. И вообще, до самого последнего момента стоял вопрос — использовать новый стадион, или проводить старты на старом стадионе. И тут решающее слово сказал Томас Хекманн, тогда он был ещё вице-президентом WMA. Мы с ним летом посоветовались, и он мне сказал:

— Саш, делайте старт в любом случае наверху. Потому что будет построен стадион, не будет, а поляна стартовая хорошая, широкая. И, несмотря на то, что в начале трассы там достаточно серьёзный спуск, опыт проведения чемпионата в Зеефельде подсказывает: сложный спуск в начале трассы не является такой уж непреодолимой преградой.

И действительно, мы провели чемпионат, и никаких нареканий по поводу этого спуска не возникло. Было несколько падений, но при массовых стартах такого рода падений невозможно избежать даже на равнине.

Хочу отметить, что курировал строительство стадиона вице-глава Красногорского района Виктор Валентинович Кругликов, и под его руководством для спортсменов-участников чемпионата на новом стадионе были созданы идеальные условия. Каждая команда имела свою просторную раздевалку с душем и туалетом, свое помещение для подготовки лыж. Были готовы камеры хранения, пресс-центр, трибуны для зрителей.

— А правда, что стадион был запланирован больших размеров по сравнению с тем, что был реально построен?

— По внутренним площадям стадион остался неизменным. Были, правда, запланированы большие площади трибун. Сначала они были запланированы на 5.000 человек, сейчас же реально построено на 2.000. Но решили, что при проведении масштабных соревнований можно будет под уже существующим козырьком возводить временные трибуны. Так, в принципе, во всём мире и делается, ничего страшного в этом нет.

— Руководители WMA дали какое-то своё заключение, оценку прошедшему чемпионату?

— Они, мягко говоря, очень удивились тому, как всё было организовано и проведено. И Дитер Хекманн на одной из первых пресс-конференций сказал: — Если бы мне ещё каких-нибудь полгода назад кто-нибудь сказал, что в России можно что-то организовать на таком уровне, я бы просто рассмеялся и не поверил.

На пресс-конференции, которая состоялась после открытия, после первого дня соревнований, Дитер сказал, что Красногорск, видимо, войдёт в пятёрку лучших чемпионатов за всю историю. А я перед этим обсуждал этот вопрос с друзьями и сделал предположение, что ближе третьего места оценку мы всё равно в итоге не получим, потому что один раз Дитер проводил чемпионат сам, в другой раз два года назад чемпионат проводил его сын Томас, поэтому нам неприлично было бы оказаться выше третьего места. И когда он на заключительном банкете во всеуслышанье сказал, что этот чемпионат был лучшим за всю 25-летнюю историю WMA, я, скажу честно, очень удивился — я не ожидал услышать такую оценку.

Но были, конечно, и проблемы. Мне стоило больших трудов убедить оргкомитет в том, что обслуживать чемпионат должна именно судейская бригада Николая Николаевича Куницына. Потому что, откровенно говоря, ФЛГР навязывала мне совсем другую судейскую бригаду. Но я настоял на своём, и бригада Куницына отсудила весь чемпионат без сучка и задоринки, не было никаких проблем.

— А что значит «Федерация лыжных гонок навязывала», она же не имеет никакого отношения к этому чемпионату?

— Ну, как не имеет? Вообще, довольно интересный момент в связи с этим возник. Президент Российского Любительского Лыжного Союза Виталий Михайлович Курочкин до чемпионата всегда отмечал, что РЛЛС — это совершенно независимая организация, такая же, как и ФЛГР. После того, как мы получили право проводить этот чемпионат, и Виталий Михайлович был избран в президиум ФЛГР, он неожиданно занял совсем другую позицию: мы теперь подразделение ФЛГР, и мы должны подчиняться федерации. Но федерация, по большому счёту, интерес к чемпионату проявила очень небольшой. Той же Елене Валерьевне Вяльбе я в своё время предлагал стать почётным президентом оргкомитета. А ведь она не просто прославленная спортсменка, она — советник по спорту губернатора Московской области Бориса Всеволодовича Громова, на территории которой и проходил чемпионат. Но Вяльбе отказалась категорически. Единственное, от ФЛГР на чемпионате техническим делегатом был Альберт Леонидович Вахрушев. А другой какой-то помощи я не почувствовал.

— А какова вообще роль РЛЛС в проведении этого чемпионата?

— Майя Михайловна Чёрненькая, вице-президент WMA и вице-президент РЛЛС, взяла на себя всю работу по визовой поддержке — она лично и её команда, которую она создала, в этом направлении огромную работу проделали. Кроме того, РЛЛС сформировал большую российскую команду, и в этом направлении была тоже проведена очень хорошая работа. И всё-таки основная часть исполкома РЛЛС заняла довольно пассивную позицию по отношению к чемпионату.

Я понимаю, что многие из членов исполкома были далеко от происходящего чисто географически, что-то делать им было не с руки. И всё же некоторые обещали вполне конкретную помощь, но либо сделали далеко не полностью то, что обещали, либо вообще ничего не сделали. Как-то… Разговоров много было, но какой-то конкретики от членов исполкома мы, я считаю, увидели недостаточно.

— А каков сейчас твой статус в РЛЛС?

— Всё тот же — член исполкома. У меня есть начальница из Якутии — госпожа Никитина, я в её отдел вхожу.

— А какой это отдел?

— Да я даже и не знаю.

— Саш, а тебя ещё не собираются увольнять из банка из-за этого чемпионата? Ты всё ещё работаешь в «Росавтобанке»? Например, в дни чемпионата ты работал на своём основном месте работы?

— Во время проведения чемпионата я, конечно, на работу в течение месяца просто не ходил.

— А в течение этих трёх лет?

— Ну как… Я еженедельно проводил заседания оргкомитета в Красногорске. Мы обсуждали вопросы, готовили те или иные мероприятия. К сожалению, очень много было борьбы на этих оргкомитетах по поводу того, какая судейская бригада будет обслуживать чемпионат. Виталий Михайлович Курочкин всё никак не хотел уступать в этом вопросе. Не знаю, может быть, по-своему он тоже был прав, но мне пришлось настаивать на своём видении вопроса. Поскольку я подписывал контракт с WMA на проведение этого чемпионата, то я, в конечном итоге, отвечал за всё. И вообще, во всех странах, где мне доводилось бывать на чемпионатах, оргкомитет и национальная лыжная ассоциация мастеров всегда работали совершенно раздельно. Ассоциация отвечает за формирование и выступление на чемпионате команды, а оргкомитет занимается проведением соревнований. У нас, к сожалению, было несколько иначе: Виталий Михайлович постоянно настаивал на своём видении тех или иных вопросов. Поэтому мне приходилось довольно часто жёстко с ним полемизировать. И очень много сил и времени ушло на эти выяснения отношений. В конечном итоге всё сложилось так, как я это видел и хотел провести, и в принципе, всё получилось. Я не хочу сказать, что возьмись за это дело сам Виталий Михайлович, он сделал бы это хуже. Очень может быть, что если бы он сам проводил этот чемпионат, он сделал бы всё даже лучше, не буду спорить. Но мы провели всю эту работу в соответствии со своими взглядами, и заслужили лучшей за 25 лет истории WMA оценки президента.

— А кто Бьорна Дэли пригласил в Москву?

— Я с ним встретился на чемпионате мира в Зеефельде, и мы с ним там говорили о том, чтобы его компания как-то поддержала московский чемпионат. Он сказал: давайте мы вам форму для обслуживающего персонала чемпионата предоставим. И потом Торговый дом «Лыжный мир», эксклюзивный представитель компании «BJORN DAEHLIE» в России, подключился к этому процессу. И, надо честно сказать, приезд Бьорна в Россию стал очень серьёзным информационным поводом — о нём написали многие газеты, было отснято множество сюжетов, то есть приезд этого человека сыграл огромную роль в раскрутке чемпионата.

— Спонсоры чемпионата. Кого удалось привлечь? Кто дал деньги, кто услуги, транспорт, одежду?

— Естественно, в первую очередь хочу сказать о генеральном спонсоре чемпионата — компании «NEMIROFF». Но, должен заметить, такие компании, как «NEMIROFF», просто так не ввязываются в подобные проекты. Нам удалось подписать соглашение с первым каналом о том, что они обязательно нас будут показывать, и именно через телевидение нам удалось выйти на «NEMIROFF». Эта компания оказала самую существенную помощь в проведении чемпионата.

Не могу не сказать и о «Росавтобанке». Я пользовался всей инфраструктурой банка: на оргкомитет чемпионата работали переводчики, водители, программисты, секретари, повара-сотрудники банка и т.д.

Бьорн Дэли совместно с Торговым домом «Лыжный мир» дали 150 комплектов формы, вы об этом уже знаете. Кроме того, Торговый дом «Лыжный мир», помимо одежды «BJORN DAEHLIE», предоставил и многочисленные другие призы для победителей и призёров, для лотереи, которую мы проводили среди участников каждый день. Кроме того, ТД «Лыжный мир» помог чемпионату ещё и финансово.

Потом, наши с тобой общие университетские друзья — Никита Тамм и Юрий Кирьянов из компании «Биохиммак». «Биохиммак» оказал очень существенную поддержку чемпионату, по большому счёту, ничего не требуя взамен. Мы, насколько это было возможно, пиарили их компанию. Уж не знаю, насколько это было им нужно, потому что у них очень специфичный бизнес, для широкого потребителя не предназначенный, просто они поддержали нас из-за того, что это не посторонние нашему виду спорта люди.

Компания «Юнитекс», производящая мебель для офисов. Юрий Никонов — глава этой компании и президент федерации спортивного ориентирования России — они нас тоже здорово поддержали.

Очень помогла администрация Красногорского района. Денег, конечно, оргкомитет от района никаких не получал, да это было и ни к чему. Но они взяли на себя организацию заключительного банкета в комплексе «Крокус-Экспо», что оказалось весьма дорогим удовольствием. И этот банкет прозвучал очень внушительным, очень эффектным заключительным аккордом чемпионата. Кроме того, администрация района предоставила Красногорский Дворец Культуры на все церемонии награждения, открытия и закрытия чемпионата. Бесплатно предоставила в аренду стадион. Это всё ресурсы, предоставление которых району почти ничего не стоило, но если бы мы арендовали это всё на рыночных условиях, то это всё вылилось бы для оргкомитета в громадные деньги. Прекрасная культурная программа была подготовлена силами Красногорской администрации. Так что помощь района в проведении чемпионата была очень и очень существенной.

И, наконец, не могу не сказать об администрации Московской области в лице губернатора Громова. Например, областью был полностью закрыт транспортный вопрос — они предоставили нам компанию, благодаря которой мы решили все вопросы по перемещениям участников на всё время чемпионата.

— А чемпионат оказался убыточным или прибыльным? Вот интересно, сколько денег на чемпионате заработал конкретно председатель оргкомитета Александр Кулаков?

— Да, конечно, очень много заработал (смеётся)! Но если серьёзно, то для меня это был первый такого рода проект. Крупный, международный… Хотя, нет, международный для меня это не первый проект, но с таким количеством стран-участников — 21 страна — всё же впервые. И длительность мероприятия тоже имеет значение — провести чемпионат, который длится десять дней, это совсем не то же самое, что провести марафон в один день, правда? Конечно, чтобы решиться на реализацию такого проекта, надо быть постоянно готовым к финансовым рискам. То есть ты что-то делаешь, и до последнего момента не понимаешь, покроешь ты в итоге расходы, или нет? Я всегда понимал, и это придавало мне какие-то силы, уверенность, что если что-то не получится, я смогу профинансировать это из собственного кармана. На сегодняшний день, хотя все финансовые расчёты окончательно ещё не закончены, я могу твёрдо сказать, что в убытке оргкомитет не будет. У нас, правда, есть сейчас, уже после завершения чемпионата, определенные финансовые вопросы во взаимоотношениях со спонсорами, в том числе и с компанией «NEMIROFF». Не знаю, как мне до конца удастся всё это разрулить, но я думаю, что оргкомитет в итоге в убытке не будет. Но я хочу сказать, что спонсоры к нам не упали с потолка — со всеми надо работать, всем надо было предложить адекватные условия сотрудничества. Ту же компанию «NEMIROFF», которая оказала чемпионату очень существенную поддержку, нам удалось найти в самый последний момент — эта компания появилась в поле зрения у нас только 3 января 2005 года. Когда все нормальные люди пили и гуляли, я мучительно искал, где же взять деньги? Встретился с их представителем. Первый разговор состоялся, пошла работа, и так вот вплоть до самого последнего момента согласовывалось количество эфиров, место развешивания банеров, буклеты, пригласительные билеты, вся информационная часть. То есть работа велась очень большая, и велась она просто в авральном режиме. Если бы нам так и не удалось подтянуть к чемпионату «NEMIROFF», мне пришлось бы весь дефицит бюджета покрывать из своего кармана. Я не говорю, что весь бюджет, потому что источников финансирования было много. Но всё же мне пришлось бы достаточно сильно потратиться.

Кстати, я забыл сказать, что нам определенную помощь ещё и Госкомспорт России оказал, Вячеслав Александрович Фетисов нас тоже поддержал.

— А ты не мог бы хотя бы порядок суммы назвать — во что обошлось проведение чемпионата?

— Бюджет всего чемпионата — около 600.000 евро.

— Ты как-то неопределённо ответил на вопрос о своей работе в банке. Каков твой статус в банке? Почему тебя руководители банка до сих пор не уволили из-за этого чемпионата?

— Меня не могут уволить из банка по вполне определённым причинам (смеётся).

— Но всё же, много вообще ты отдал времени чемпионату, оторвав его от основной работы?

— Очень много. Но, во-первых, с Вадимом Игоревичем Пешковым, председателем правления «Росавтобанка», где я работаю, мы давние друзья, аж со студенческих времён. Ещё на вступительных экзаменах в МГУ мы жили с ним в общежитии в одной комнате, потом — все годы учёбы в университете. Так что мы с ним друзья, он понимал, что для меня это важно, и поэтому не мешал мне реализовывать в жизнь этот проект. Но в основном-то я отнимал время всё же не у работы, а у семьи — у детей, жены, отца. Мой отец живёт в Ярославле, и мне в последние годы очень редко удавалось туда съездить. Но, с другой стороны, я и очень большую работу всё равно проводил в банке, и в командировки ездил. Я вёл все свои проекты, которые у меня здесь есть, и достаточно успешно вёл. Если бы я не имел возможности в эти годы продолжать свою работу в банке, я бы никогда не решился на проведение этого чемпионата, потому что проект этот изначально был финансово очень рискованным. А так я понимал, что в любой момент всё равно найду деньги для того, чтобы заткнуть те или иные дыры. Я думаю, что только при таком ощущении можно нормально делать событие, когда ты не экономишь на всём и вся, даёшь людям нормально работать, и они уверены, что получат оговорённые контрактами деньги за свою работу. Правда, я говорю о тех участках работы, где без оплаты было не обойтись. Но очень многое при проведении чемпионата делалось на волонтёрских, общественных началах, и я сам участвовал в таких работах — с пилой, с топором и с лопатой.

— Кстати, если возвращаться к чемпионату, вам удалось в итоге подтянуть телевидение, прессу?

— Да, и у нас есть даже отчёт с перечнем всех телевизионных, радиоэфиров, публикаций в газетах и т.д. Вообще, я хотел бы очень поблагодарить Андрея Кондрашова, потому что реализация этого проекта оказалась возможной только после того, как я проконсультировался с ним. Я с ним встречался за 3-4 месяца до чемпионата, и напрямую спросил: «Андрей, а что вообще надо делать?» Потому что я относительно журналистики имею очень слабое представление. Какие мероприятия надо провести, чтобы чемпионат получил нормальное освещение, нормальную прессу? Мы с ним вдвоём сели и проработали план мероприятий, необходимых для того, чтобы привлечь внимание медиа к этому событию. Практически я полностью сделал то, что мне рекомендовал Андрей, и мне кажется, более профессионально, чем он, мне об этом никто не рассказал бы. Поэтому, пользуясь случаем, хочу сказать ему большое спасибо. Мне кажется, без понимания того, что нужно очень плотно работать со средствами массовой информации, предоставлять журналистам все возможные условия для нормальной работы, без этого ни одно событие не сможет стать успешным. Хотя бы потому, что без нормальной медиаподдержки ты банально даже спонсоров никогда не подтащишь. А ведь всем твоим партнёрам это очень важно. И администрации района, и администрации области, и Госкомспорту, и всем-всем всем, кто поверил тебе, вложил свои деньги, время, силы в событие. Всем им важно, чтобы это максимально прозвучало, чтобы об этом знали не только участники мероприятия, но и как можно больший круг читателей, зрителей, радиослушателей. Я думаю, что в итоге высокая резонансность чемпионата послужила хорошим толчком для развития лыжного спорта не только в Красногорске, области... Так что спасибо Кондрашову, спасибо всем журналистам, кто откликнулся на наше приглашение поработать над освещением чемпионата.

— Не хотел задавать провокационные вопросы, и всё же… После чемпионата неоднократно приходилось слышать от самых различных людей о том, что вот такого человека, как Кулаков, как раз и надо бы двигать в президенты РЛЛС или в президенты ФЛГР. Молодой, коммуникабельный, обаятельный, знает языки, мастер спорта по лыжным гонкам. Кроме того — банкир, а значит, сумеет подтянуть в наш вид спорта деньги, на деле доказал, что умеет воплощать в жизнь самые громкие, резонансные проекты, что, собственно, и показал этот чемпионат. Нет желания поработать на благо российского спорта в более крупном проекте?

— Не знаю, не знаю… Я ведь понимаю, что если там работать, то придётся заниматься этим в режиме постоянной борьбы. Я вот, например, в процессе подготовки чемпионата неоднократно обращался к Виталию Михайловичу: я провожу чемпионат, трачу очень много времени, приходится решать большое количество вопросов, у меня много контактов с чиновниками, руководителями различного ранга в администрациях Красногорского района, Московской области, повысьте мой статус в РЛЛС до вице-президента. Мне же это надо не для удовлетворения собственных амбиций, а для более успешной работы! Но всё было как-то замолчано, заиграно. Люди не хотят со мной работать. Ну и зачем? А ведь это общественная работа. Зачем я буду общественную работу вести в режиме борьбы с ветряными мельницами? Например, на одном из последних оргкомитетов Виталий Михайлович сказал — лучше бы мы всё это мероприятие проводили без Кулакова. Да нет вопросов, я не против, возможностей много, проводите. Но не говорите о том, что проведёте, а берите и делайте.

— Ты, похоже, стал плохим?

— Да, после этого чемпионата я однозначно стал плохим.

— Вслед за Кондрашовым, Грушиным, Чепаловым?

— Да, похоже на то. Но раз плохой, то делайте сами, о чём разговоры? А то почему-то многие люди из РЛЛС из числа тех,что обещали помочь, почти ничем реально при проведении даже этого чемпионата так и не помогли. Тот же Виталий Михайлович обещал, что мы судей разместим в пансионате Минатома, и они будут жить там бесплатно, что это будет спонсорская помощь Минатома чемпионату. Этого ничего не было сделано.

— А как ты думаешь, реально в Красногорске провести этап Кубка мира, чемпионат мира FIS по лыжным гонкам?

— Я думаю, что более чем реально.

— А что для этого надо?

— Да ничего не надо. Веришь? Ни-че-го! Надо, чтобы не мешали, и всё. Хотя, нет, для проведения чемпионата мира надо будет сначала построить трамплин. А вот этап Кубка мира — без вопросов — стадион вскоре будет достроен, а вся необходимая инфраструктура там имеется.

— А по перепаду высот какая там ситуация? По гомологации Красногорская трасса укладывается в требования FIS?

— Нет, не укладывается. Но это всё исправляется за два летних месяца элементарно, там почти ничего и делать-то не надо. Привезти земли, да немного поработать бульдозером. Сущие пустяки, было бы желание что-то сделать.

— А чего именно не хватает в Красногорске, длины подъёмов, перепада?

— Так как лыжный стадион сейчас построен выше старого, то и основные подъёмы трассы как бы отодвинулись от стадиона. Для проведения этапа Кубка мира требуется круг не более 5 км — таковы сейчас требования FIS из-за необходимости организовывать телевизионные трансляции, повышать зрелищность. То есть, нужен круг в 1,5 км для спринта, 3,3 км — чтобы «десятку» проводить, и 5-километровый круг для проведения более длинных гонок. И вот на этой «пятёрке», которая расположена в непосредственной близости от стадиона (я сейчас не говорю про дальние петли трассы), нужно иметь два подъёма с непрерывным перепадом высоты в 30 метров. Сейчас их там нет, но сделать их, повторю, пара пустяков — Ивану Степановичу Утробину дать бульдозер на неделю, да пару машин, которые землю подвезут, и всё. Но нужны люди, которые возьмутся всё это реально сделать, а не будут балаболить и разводить руками.

— Что дальше? Закончился большой период жизни. Ты привык за эти три года к большому объёму общественной работы, привык что-то решать, спасать, вытаскивать. Что теперь? У тебя нет ощущения пустоты? Устал ты от этого проекта?

— Вообще-то устал. Я даже смотрю на свои фотографии в конце чемпионата — никакой, просто никакой. Когда в последний день Дитера Хекманна провожал на самолёт, думал только о том, как бы мне его до аэропорта довезти и вернуться домой, потому что я прямо за рулём засыпал. Устал колоссально. Но сейчас я отхожу, оттаиваю, осмысливаю. Наверное, надо в ближайшее время заняться своим здоровьем, потому что раньше я и на лыжах получше бегал, а сейчас даже вес лишний набрал — совершенно не мог в последние годы уделять спорту какое-то время.

— А ты сам — из лыжной семьи?

— У нас в семье к лыжам особое отношение — у меня дядя и тётя мастера спорта по лыжным гонкам. Отец у меня тоже сильный лыжник. Жена, Юля, ориентированием занималась, да и сейчас в лыжных соревнованиях принимает участие. Дети достаточно серьёзно уже занимаются, и тоже лыжными гонками. Дед в своё время в 65 лет на охотничьих лыжах умудрялся участвовать в соревнованиях по лыжным гонкам. Так что традиции семейные в этом смысле у нас очень крепкие.

Москва, май 2005 г.

Фото Н.Рязанской и И.Исаева.

Дитер ХЕКМАНН, президент WMA (Всемирной Ассоциации Мастеров):

— Вы рассчитывали на то, что Россия станет хозяйкой чемпионата мира?

— Для меня это не было сюрпризом, потому что все вполне закономерно. России, как стране с богатыми лыжными традициями, уже давно пора принимать соревнования самого высокого уровня, и я очень рад, что нашлись люди, которые оказались способны это осуществить. Я хорошо помню 2002 год, когда стало известно, что соревнования пройдут на российской земле. Тогда за право проведения чемпионата мира Россия боролась с США, и я был рад, что она одержала победу.

— Вы уже несколько раз катались по здешним трассам… Сколько именно, и нравятся ли они вам?

— Первый раз я приехал в Красногорск в прошлом году на Рождественский марафон и уже тогда остался доволен их состоянием. Они разнообразны по профилю и полностью подходят для проведения чемпионата мира мастеров. С тех пор трассы стали значительно шире, и это не может не радовать. Работа проделана просто колоссальная, и остается только позавидовать организаторам. Помимо этого, построенный за рекордно короткие сроки стадион отвечает всем требованиям: в нем есть раздевалки, душевые кабины, комнаты для подготовки лыж. Не все лыжные центры располагают такими условиями для спортсменов.

— Если Россия, и в частности Красногорск, будет вновь претендовать на проведение мирового первенства среди мастеров, вы поддержите его кандидатуру?

— А почему бы и нет? Еще тогда, три года назад, я нисколько не сомневался в успехе чемпионата мира-2005, и российские организаторы полностью оправдали мои ожидания… Я считаю, что Россия входит в пятерку лучших стран по уровню организации чемпионата мира среди лыжников-мастеров, и вам впору теперь замахнуться на проведение здесь, в Красногорске, чемпионата мира или этапа Кубка мира FIS.


  Антонина АНИКИНА, российский тренер, ныне живущий и работающий в США, член делегации этой страны на чемпионате мира мастеров в Красногорске:

«ОЧЕНЬ МНОГИЕ ХОТЕЛИ ПРИЕХАТЬ В РОССИЮ, НО ПОМЕШАЛИ СЛОЖНОСТИ С ВИЗАМИ»

— Антонина Акимовна, ну как вам на родине? Рады встрече с отечеством?

— Конечно, столько встреч, столько старых знакомых, я очень, очень рада.

— А ваша команда? Как себя чувствуют американцы на российской земле?

— Честно? Не все смогли сюда добраться — слишком дорого, слишком муторно с визами. Люди, которые со мной общались, например, из Канады, негодовали по поводу того, что так долго и трудно оформляется российская въездная виза.

— Но они, видимо, привыкли ездить по всему миру безо всяких виз, а тут такое…

— Ну да, они обычно покупают билет туда, куда хотят, и едут…

— А вы представляете себе, мы-то как мучаемся — в любую страну надо брать въездную визу? А каких титанических усилий россиянам стоит получить ту же американскую визу?!! Пусть уж и они разок помучаются (смеёмся оба)?

— Ну, смейся, смейся!

— А сколько людей вообще захотело бы сюда приехать из Америки?

— Не знаю… На первенстве Америки выступало около 250 – 300 человек, и я знаю, что практически все хотели обязательно приехать в Россию…

— А сколько приехало?

— 19 человек.

— Так может быть, они и не захотели в таком количестве приехать сюда — далеко, дорого?

— Да нет, они именно в таком количестве и ездят на чемпионаты мира, которые проводятся в Европе, в странах Скандинавии. А тут, видите, не пробились…

— Антонина Акимовна, но с того момента, как мы с вами общались в Солт-Лейк-Сити в 2002 году, что-то в вашей жизни изменилось? Машину «Субару» купили?

— О, да! К своему 70-летию. «Субару Легаси» — такая машина! Сын сказал, что сам заработает себе денег на продолжение учёбы, и я тогда спросила своих мужчин: ну что, я могу на своё 70-летие купить себе новую машину? Они сказали — да. Сын неделю провёл в Интернете и нашёл очень выгодное предложение. В общем, я теперь езжу на новеньком «Субару»!